Израненный взгляд

Я пришел, чтоб путь к счастью тебе преграждать,
Поначалу ступая несмело.
Я рожден, чтобы всем остальным подражать
И копировать их неумело.

Для безумств открывая широкий простор,
За возвышенным гнался годами.
Но не знал, что оно затаилось в простом;
Ад – в ничтожном, воссозданном нами.

Я всюду семя правды сеял без прикрас,
Всех злостно порицая. Но притом
Как много же безвинных в этой жизни спас
И только тем, что был им незнаком!

«Человек должен быть с человеком един».
Не внемлю словам я Создателя.
К чему мне те, что поголовно как один
Потенциальные предатели?

Жаль, за то, что страданья вкусил их сполна,
Не дадут ни медали, ни кубки.
Но сама рассуди: в том моя ли вина,
Что сердца их и души столь хрупки?

Моя кожа и руки – без жизни фарфор,
А глаза - безралично-вороньи.
Этот разум, в котором я видел Фавор,
Нарекаю теперь преисподней.

Я одно лишь хотел получить (овладеть) –
Твои тело и, главное, душу.
От владенья тобой не составит и треть
Толк от прочих пустых безделушек.

Приближался к тебе не по дням, а годам,
Но с подобным я смог примириться.
Даже если однажды тебя и продам,
То, поверь, не за жалкие тридцать.

Я любил тебя больше себя самого
(а себя я всегда ненавидел),
Но я чувства за слабость считал. Оттого
Вновь тебя понапрасну обидел.

Боль твою разглядел. Только сердце скрепя
Наблюдал бессловесно, как тать.
И в толпе я один, кто, смотря на тебя,
Продолжал бессердечно молчать.

Но не думай: тебя потерять не боюсь –
Плоть мою рвут и зависть, и злоба.
Я искренне надеюсь – завтра не проснусь,
А при лучшем раскладе – мы оба.

Пусть я не больше, чем надтреснутый сосуд
Для пищи и для низменных утех,
Зачем нам общество из Каинов-Иуд?
Иди за мной и отрекись от всех.

Всех ошибок (на них я лишь тщетно учусь)
Воплощенье собой ты являешь.
Может, я, надо всеми возвысясь, свечусь,
Только ты ярче прочих сияешь.

Но чувств не приемлю, что вызваны светом;
Был очарован только потому,
Что смог заметить в этом взоре где-то
Среди огня незыблемую тьму.

И пускай понимаешь, что можешь уйти,
Покоряешься мне (это только пока),
Словно бражник, увязший в незримой сети
Бесчувственного, злого паука.

Не молись за спасенье мое. С этим я,
Несомненно, и сам совладаю.
Не за это молись, а молись на меня,
Раз признанья иного не знаю.

Я талантлив, при этом бессовестный лгун.
И себе сам опять не поверю:
«Из всех, что я утратил драгоценных лун,
Для меня станешь главной потерей».

Все было зря – слова, истертые до дыр,
Дороги, что мною исхожены.
Все равно под конец получили бы мир,
Где нами любовь уничтожена.

Я сжимаю в руках им невидимый кнут;
Отведи свой израненный взгляд.
Не смотри же. Они никогда не поймут.
Но, быть может, однажды простят.