О воронах. Рассказ второй. Клава

То, о чем я хочу рассказать, кому-то покажется выдумкой байкой, придуманной для того, чтобы покрасоваться. Заранее скажу, это - правда, это было. А вам решать – верить или нет. «Хотите верьте, хотите нет » - так начинала свои сказки Анастасия Зуева – главная сказочница советского кино. Но я поведаю не сказку, быль.
С «ученой» вороной Клавой я познакомился в 1966 году у Романа - своего однокашника по техникуму. Как это ни странно, я фамилию Ромки не помню, но всё прекрасно помню про ворону. Так меня поразила эта птица!

        С Ромкой мы не были друзьями, хотя и учились в одной группе, но почти не общались. Жили в противоположных концах города, он в новом районе северной окраины, а я вообще в пригороде южной части города. В группе нас было сорок парней и ни одной девчонки, и таких групп на курсе было две. Это были группы  специальной подготовки для работы на военных производствах. У нас было пара специальных предметов (Спецкурс №1 и Спецкурс №2), по которым свои конспекты и рабочие тетради, с пронумерованными, прошнурованными и скрепленными печатью страницами хранились в спецчасти, без права выноса из здания техникума. На лекции и самостоятельную подготовку мы брали и сдавали их под роспись. Занимались этими предметами две группы вместе, то есть 80 человек в аудиториях недоступных для других студентов, в изолированном крыле здания.

        Сейчас секреты советского периода, которые мы изучали, смешно выглядят, так как всё это, и даже больше, можно найти в интернете в свободном доступе. Но тогда за шпаргалку можно было «пробкой» вылететь из техникума. Учиться в спецгруппах было престижно, у нас даже стипендия была ровно в два раза выше, чем в параллельных группах такой же специальности, но не для военного производства. Чтобы было понятно, расскажу подробнее. Специализация всего курса называлась «Холодная обработка металлов», а у нас, кто учился в спецгруппах, в таком же названии были ещё и цифры «0592», что означало «Производство трубок и взрывателей». И на этих дополнительных предметах мы изучали всё, что связано с производством и срабатыванием снарядов, мин, бомб и прочих фугасов. А точнее трубок и взрывателей, привозящих их к срабатыванию.

        Ходили слухи, что стипендию нам удваивает военное ведомство или, возможно потому, что у нас было ровно на два предмета больше и соответственно учебного времени мы тратили примерно на 6 часов в неделю больше чем в обычных группах. Да ещё зачеты и экзамены по этим предметам.
 
        В изолированных аудиториях кроме лекций мы проводили очень много времени, выполняя «домашние» задания (в основном различные расчеты траекторий полета снарядов, времени срабатывания взрывателей) и лабораторные работы (в основном по электронике и химии, связанные со взрывателями снарядов и мин). А так же занимались подготовкой к следующим занятиям, семинарам, зачетам и экзаменам по данным предметам. Ведь в техникумах в советское время принцип обучения был как в школе, с ежедневной проверкой знаний и оценками в журнале, и в то же время как в институте – с лекциями, семинарами, лабораторными работами, курсовыми и дипломными проектами.

        Вот на одном из самостоятельных занятий я и познакомился поближе с Романом. Просто я его спас от залета со шпаргалкой. Ведь «студент без шпаргалки – это всадник без головы», и никакие угрозы  не останавливали нас от запаса «шпор».

        Написав несколько формул на листочке бумаги для заучивания дома, Роман попросил меня проверить их правильность. И в это время вошел препод, (по-моему, так сейчас называют студенты своих преподавателей), и увидел процесс вручения мне злополучного листочка. Я успел сунуть руку в карман, но препод со словами «Вы знаете, что здесь можно писать только в рабочих тетрадях, и запрещено писать на отдельных листах?!», потребовал отдать ему то, что я спрятал в карман.

        Я вынул руку из кармана и отдал ему не один, а два листочка, на которых мы с моим другом Виталием Щавелевым ещё утром на лекции по электротехнике играли в  морской бой. Я подал их преподу и сказал: - Мы  устроили перерыв и играли в морской бой, и я просто решил проверить, не жульничает ли Ромка, а то он иногда подрисовывает один кораблик к концу игры.

        Посмотрев подозрительно на бумажки с «кораблями и минами» и пробурчав себе под нос: - Заниматься надо, а они дурака валяют», препод отошел от нас.
- Как тебе удалось подменить мой листок? - Трясясь от испуга, прошептал Ромка.
- Не знаю. Как то само вышло. Хорошо, что не выбросил из кармана результаты нашего с Виталькой боя.
- Я теперь твой должник. Слушай, а поехали ко мне. Мне купили магнитофон, и я достал записи песен Высоцкого.

        Высоцкий! Магнитофон! Это было так интересно, что я не стал раздумывать, хотя, хотелось есть, было уже 16 часов, а мы без обеда. Буфет в техникуме почему-то не работал в  тот день, а яйцо со стаканом чая проглоченные в 7 утра, растворились в моем теле ещё до окончания первой пары. Но я не мог отказать себе в удовольствии «пообщаться» с магнитофоном, это была моя мечта. Среди моих друзей, родственников и знакомых ни у кого не было магнитофона.

        Трястись в троллейбусе пришлось довольно долго. Ромка рассказывал о своём магнитофоне вильнюсского производства, что называется он «Айдас-9М» и стоит, по его словам, всего 110 рублей, я подумал, это для тебя, Рома, - «всего лишь», потому, что мама с папой заплатили. А у меня, кто заплатит? У мамы, санитарке в детской больнице, зарплата на 25 процентов меньше моей стипендии, да и у папы зарплата не велика.

        Магнитофон и вправду был хорош, я услышал новые песни  Высоцкого. Хотя, признаюсь, для меня все его песни были новыми, так как в то время я слышал только одну, и то в исполнении Макса – нашего однокашника. Он был барабанщиком в студенческом вокально-инструментальном ансамбле и неплохо пел под гитару. Я навсегда запомнил слова той песни с первого раза: «Сегодня в нашей комплексной бригаде прошёл слушок о бале-маскараде. Раздали маски кроликов, слонов и алкоголиков, назначили всё это в зоосаде» - так начиналась та песня. Но не мог же я признаться тогда, что это всё, что я знаю о Высоцком.

        Скажу, что увидев магнитофон, я загорелся идеей - купить такой же во что бы то ни стало. Я решил эту проблему, буквально через три дня, уговорив старшую сестру Марию купить его мне в рассрочку на два месяца. Ведь в то время рассрочку оформляли только работающим покупателям, со справкой с места работы. Первый взнос я сделал сразу, потому что только что получил стипендию и в течение двух месяцев я отдавал свою стипендию сестре, так как у неё за мой кредит удерживали из зарплаты. Так у меня появился магнитофон, причем у одного из окружавших меня друзей.
 

         Неожиданно наше прослушивание прервал стук в окно. Я очень удивился, так как был пятый этаж, оглянувшись, я увидел, что это барабанит клювом ворона. Ромка, со словами «А, это Клава прилетела!», открыл форточку, и ворона влетела в комнату. Она села на книжную полку над письменным столом с магнитофоном, и стала отряхивать крылья, расправляя их ногами и большим черным клювом. Я, забыв про магнитофон, стоял, открыв рот.
- Клава, познакомься, это Виктор, - произнес Ромка.
Ворона повернула голову в мою сторону, затем склонила ее в одну сторону, разглядывая меня одним глазом, затем в другую сторону – посмотрела вторым глазом и произнесла, довольно отчетливо:
- Привет! Как дела?

Я как стоял, так и сел на Ромкину кровать. И тут я понял, ворона-то сидела прямо над магнитофоном, я засмеялся:
-  Ну, ты даешь, шутник. Я и вправду подумал, что это ворона со мной говорит, а это магнитофон!
- Ты что думаешь, я испортил запись Высоцкого? Он как пел, так и поет, магнитофон-то работает, - произнес Ромка и выключил магнитофон, а ворона продолжала меня разглядывать.
- А почему же она сейчас молчит?
- Ты же не ответил на ее вопрос, и она ждет. Спроси ее сам о чем-нибудь, только почетче говори, ее зовут Клава.
- Клава, а как твои дела? – я задаю вопрос и уже жду, сейчас Ромка, глядя на меня, заржет и покрутит пальцем у виска. Но он не засмеялся и не покрутил пальцем. И здесь прозвучало:
- Нормально! Нормально! Жрать хочу! Жрать хочу! – А голос то был очень похож на Ромкин.

- Ром, ты чего меня дурачишь? Ты что, чревовещанием занимаешься что ли? Голос то твой, да и клюв она даже не открывала.
- Она же не клювом разговаривает и даже не языком, у птиц все по-другому. А голос она не только мой изображает, но и Иркин – сестры моей, и мамин, и папин. Ладно, поговори с ней, а я пойду, что-нибудь перекусить придумаю, а то и в правду, жрать хочется. И тут Клава выдала:
- Ромка, балбес, не жрать, а кушать, кушать, кушать! – и голос был уже не Ромкин, а какой-то девчачий.
- Вот, слыхал? Теперь она Ирку изображает.

Через некоторое время Рома принес бутерброды с вареной колбасой, а вороне дал кусочек хлеба. Она посмотрела на хлеб, взяла его в клюв и швырнула им в нас:
- Мяса! Мяса! Мяса хочу! – кричала она.
- Где бы тебе взять его? На вот, жри колбасу, - произнес Ромка и дал ей ломтик колбасы.
В это время в комнату влетела рыжая девчонка лет тринадцати, и сразу заявила:
- Сколько можно говорить: «не жри, а кушай или ешь», Клавочка, пойдем со мной, этот балбес ничему хорошему тебя не научит.
- Можно подумать, что ее учат! Она схватывает почти всё, что часто повторяется при ней. И сама повторяет это, причем тем же голосом, что слышала. Кстати, правильная ты наша, могла бы поздороваться. Это сестра моя – Ирка!
- Здрасьте! – Пробурчала не поворачиваясь Ирка, унося с собой ворону.
 
- Слушай, Ром, а откуда у вас эта ворона?
И здесь Роман рассказал мне историю появления у них вороны Клавы.
Они с матерью подобрали раненного воронёнка 15 лет назад в сквере, когда шли домой из детского сада.  Его гоняла среди кустов маленькая беленькая собачка. Она его не кусала, просто играла с ним, прыгала вокруг вороненка и лаяла. Дома они перебинтовали вороненку раненную ножку и посадили в клетку, где когда-то жила белка.

        Нога у вороненка зажила довольно быстро и, вскоре, он освоился в клетке и не стал метаться в ней, когда к нему подходили, чтобы покормить и даже пытался клюнуть руку, подносящую корм, защищая свою территорию. Бинт с ноги вороненок снял сам, растрепав его клювом, нога зажила, но он остался хромым, поэтому его назвали Хромоножкой.
 
        Примерно через полгода Хромоножка превратился в настоящую взрослую ворону. И, если до этого времени нового жильца называли «он – вороненок», то теперь говорили называть - «она ворона по имени Хромоножка». К этому времени она уже свободно летала по квартире, создавая много проблем. Она роняла вазы, рвала цветы и бумагу, гадила там, где придется.

        Через какое-то время она стала вести себя не как гостья, а как главная в этом доме. Когда она кому-то мешала что-либо делать и ее сгоняли с того места, она не подчинялась и угрожающе  наскакивала с громким карканьем. Её выходки терпели еще целый год. И здесь у нее появилась новая забава - она стала воровать мелкие предметы, украшения, яркие безделушки и куда-то их прятать. И, когда и отца и у матери пропали часы, это переполнило их чашу терпения.

        Найдя тайный склад украденных вещей на антресолях старого шкафа, Ромкина мама решила выселить Хромоножку на волю, но шестилетний Ромка устроил такой скандал, что без Хромоножки жить было бы еще хуже. Никакие уговоры матери, о том, что Хромоножка уже  взрослая ворона, что уже третий год она живет не среди своих собратьев и ей пора вернуться в природу, не помогли. Ромка, прижимая к груди ворону, со слезами поклялся, что будет следить за ней, кормить и убирать, и, что она будет жить только в его комнате, убежал к себе и забаррикадировал дверь.

        Успокоив сына, на некоторое время, хозяйка квартиры решила по-другому свою задумку о выселении Хромоножки. Это было необходимо еще и потому, что у Ромы появилась сестренка Иринка, и мама очень боялась, что бесцеремонная Хромоножка причинит ей вред. Через несколько дней, увидев, что в комнате сына открыта форточка, она выпустила на улицу ворону. Вернувшись из садика и не найдя своей любимицы Ромка устроил вечер грозных капризов, в результате они всей семьей ходили по ближайшим дворам в поисках Хромоножки, но всё было тщетно. Мать, конечно, пожалела, что выпустила, ставшую родной, птицу, но призналась она в этом Ромке только через несколько лет, когда рассказывала ему подробности первых дней жизни Хромоножки в их доме, так как Роман уже забыл некоторые подробности тех событий, ведь ему было тогда только три года.

        Следующим утром, после пропажи Хромоножки, Рома проснулся от странного стука в окно. Отдернув штору, он просто подпрыгнул от радости, увидев нежданную гостью. В окно стучала его любимая Хромоножка. Он влез на подоконник, отрыл настежь форточку, высунулся в нее и позвал ворону, и та, не задумываясь, влетела в комнату. Ее путешествие на волю не прошло бесследно. На голове не было перьев, но была кровоточащая рана. Ромка обняв ее и приговаривая, «Бедная ты моя, ну зачем улетела», понес ее к матери для лечения.

       - Мама качала в кроватке плачущую Иришку, - продолжил рассказ Роман, - я не успел сказать еще и слова, как ворона выпрыгнула из моих рук на спинку детской кроватки и произнесла:
       - Привет, малышка! – мы с мамой растерялись и стояли, как истуканы, раскрыв рот, даже Иринка перестала плакать.  Просто немая сцена из «Ревизора», а ворона продолжала, причем маминым голосом:
       - Баю - баюшки – баю. Баю – баюшки – баю…

       Мама опомнилась первая:
- Где ты ее нашел?
- Она сама прилетела и постучала в окно.
- Бедная, видать ее дикие вороны не приняли в стаю, вон как расклевали ей голову. А когда же ты научил ее разговаривать?
- Ничему я ее не учил. Это она тебя передразнивает, твоим же голосом.
- Давай-ка обработаем ей рану, а то, как бы ни загноилась
- Мама, обработала ей ранку зеленкой, ворона даже не пикнула, - продолжал рассказывать Ромка, - А мне почему-то щипало от этой зеленки, как когда-то, когда мне обрабатывали ссадины на коленях. Вот с того самого дня наша ворона стала болтливой.

- А как вы ее учили разговаривать?
- Да не учил ее никто специально, если только Иришка, когда подросла и стала болтать почем зря целыми днями. Она подолгу играла с вороной и вечно говорила ей:
- «Не плавильно ты говолишь! Надо ЛЫБА, ты говолишь лыба. Не плавильно!». – Не выговаривая букву «Р», Иринка пыталась научить этому ворону. Было смешно наблюдать за ними.

- С каждым днем ворона запоминала всё больше и больше слов, выражений и даже целые предложения. Она запоминала всё, что очень часто повторялось, например, когда приходил с работы папа, она могла встретить его одним из таких возгласов:
- «А вот и папа пришел! Папа пришел! Наш папа пришел!»  - Или вот так:
- «Ну, наконец-то! Мы тебя заждались!»  - Или:
- «Ну, куда ты с грязными руками и к ребенку? Иди, вымой!» - Причем, могла прозвучать любая из этих маминых фраз, ее же голосом, как только появлялся папа на пороге.

- А почему вы ее сейчас зовете Клава, а не Хромоножка?
- Это случилось лет десять назад, когда мама стала учить Иринку играть на пианино. Она часто повторяла: - Не стучи по клавишам, что ты барабанишь по клавишам, не ковыряй клавиши. Трехлетняя Иринка, нажимая одним пальцем на клавиши пианино, повторяла: «клава, клава». Неожиданно подлетела ворона и стала клювом нажимать на клавиши, повторяя за Иринкой: «клава, клава». Иринка тогда сказала; - Теперь ты будешь Клава. Нам всем понравилось и Хромоножку стали звать Клавой.

        Еще года через три, она стала говорить, точнее, имитировать речь, повторяя часто звучащие слова и фразы из наших с Иркой уст; -  «Ир-р-рка, ты дур-р-ра», «Молчи, балбес!», «Р-рома, иди умойся» . Причем это могло относиться, не только к моему однокашнику и его сестре, но и к любому члену семьи или гостю. Это было смешно и забавно, никто не обижался. Но иногда это попадало, как говорится в десятку.

        Однажды к ним зашел сосед с жалобой о том, что на громкое карканье их вороны, слетелась целая стая ворон и загадили ему весь балкон. И тут Клава выдала во всё воронье горло:
        - «Молчи, балбес! Иди, умойся!».
Сосед сначала опешил, а потом смеялся громче Ромки.
Было забавно наблюдать, как она воровала кусочки с тарелки зазевавшегося.
Чтобы отучить ворону от кухни, Ромка стал закрывать дверь. Ворона стала стучать клювом в стекло двери. Сестра говорила: 
       - Ромка открой, она разобьёт стекло.
Ворона стала повторять: - Ромка открой! Балбес, открой!

Вот так вот весело, уже много лет, семья Романа жила с говорящей вороной, которая свободно вылетала на улицу  через форточку и возвращалась домой к обеду или ужину. Жива ли она сегодня, ведь вороны живут очень долго, я не знаю. Лет 35 назад я пытался разыскать Ромку по старому адресу, но они уже давно там не жили.
Вот такая история.

                28.03.2022