Точка бифуркации часть 122

Точка бифуркации часть 122

Точка бифуркации* — смена установившегося режима работы системы
Точка бифуркации. Точка бифуркации — смена установившегося режима работы системы. Термин из неравновесной термодинамики и синергетики**.
Точка бифуркации — критическое состояние системы, при котором система становится неустойчивой относительно флуктуаций*** и возникает неопределённость: станет ли состояние системы хаотическим или она перейдёт на новый, более дифференцированный и высокий уровень упорядоченности.
*Бифуркация — узловая точка развития, в которой пересекаются все потенциальные возможности, а также прошлое, настоящее и будущее системы.
**Синерге;тика (от др.-греч. ;;; - — приставка со значением совместности и ;;;;; «деятельность») — междисциплинарное направление науки, объясняющее образование и самоорганизацию моделей и структур в открытых системах, далеких от термодинамического равновесия.
***Флуктуа;ция (от лат. fluctuatio — колебание) — любое случайное отклонение какой-либо величины. В квантовой механике — отклонение от среднего значения случайной величины, характеризующей систему из большого числа хаотично взаимодействующих частиц; такие отклонения вызываются тепловым движением частиц или квантовомеханическими эффектами.

Бывает ли память безграничной?

Люди, чья память казалась почти безграничной, известны на всем протяжении человеческой истории. Так, римский философ Сенека мог повторить 2000 не связанных смыслом слов в том же порядке, в каком их услышал только один раз. Французский физик Андре Мари Ампер (1775 – 1836) мог запросто воспроизводить длинные отрывки из энциклопедии по геральдике и соколиной охоте даже через 50 лет после прочтения соответствующих статей. Великий Бетховен сочинял на ходу и никогда не наносил на бумагу ни одной ноты, пока вся пьеса не «запишется» в голове. Русский шахматист чемпион мира Александр Алехин в 1938 году в Чикаго вслепую в течение 12 часов одновременно играл на 32 шахматных досках, оперируя тысячью фигур более чем на 2000 клетках. Южноафриканский и международный политический деятель Ян Христиан Смэтс (1890 – 1950) уже в преклонном возрасте выучил наизусть 5000 книг. Мехмед Али Халиси из Анкары (Турция) 14 октября 1967 года прочел на память 6666 стихов Корана за шесть часов. Совершенство памяти Мехмеда было удостоверено дюжиной присутствовавших при чтении академиков. В мае 1974 года бирманец Виситтабм Вумса (1911 – 1993) прочел наизусть 6000 страниц буддийских канонических текстов. Американка Барбара Мур исполнила на пианино по памяти 1852 песни. «Концерт» ее продолжался с 25 октября по 13 ноября 1988 года! Самвел Гарибян из Еревана запомнил и воспроизвел почти безошибочно 1000 продиктованных ему слов, произвольно выбранных из десяти языков, в том числе таких, как фарси, пушту, кхмерский и бенгали. Опыт состоялся в Москве в июле 1990 года. Японец Хидеаки Томоери назвал по памяти число «пи» с точностью до 40 000 знаков после запятой. 24 июня 1996 года в помещении Музея мировых рекордов Гиннесса в местечке Ниагара-Фоле (Канада) американец Дейв Фэрроу запомнил случайную последовательность из 52 перетасованных вместе колод карт. Он бросил на них только один быстрый взгляд и запомнил карты всего с шестью ошибками.
Особенно полезна память на телефонные номера. Так, китаец Гу Янлинь в возрасте 26 лет помнил 15 тысяч телефонных номеров Харбина. А Паула Прентис, симпатичная 23-летняя оператор справочной телефонной службы города Хобарт на острове Тасмания, помнит не только 128 603, номера телефонов своих абонентов, но и их имена, адреса, а также названия компаний и учреждений. Недавно о Пауле писала газета «Сан». Указав количество запомненных ею номеров, газета заметила: «Весьма неплохо для девушки, провалившейся на школьном экзамене по математике». Журналист юбеседовал с Паулой и окружающими ее людьми.
«Я помню номера всех телефонов моего города и его окрестностей, – говорит Паула. – Я решила, что это повысит мою квалификацию, взяла да и запомнила. Открыла телефонную книгу и штудировала подряд – от А до Z.. Помучиться пришлось целых три месяца, зато теперь уж я их вовек не забуду».
«Паула – удивительная девушка, – говорит ее начальница. – Это тем более поразительно, что еще совсем недавно, как Паула сама рассказывала, она была не в состоянии умножить два на три».
А вот полиция и служба спасения Хобарта сообщают, что благодаря способностям Паулы уже были спасены несколько человек. «Случается, что счет у нас идет на секунды, – говорит представитель полиции Джек Принта. – И когда нам срочно нужен какой-то номер телефона, мы спрашиваем его у Паулы. Она действует моментально и всегда безошибочно».
Однако, как это ни странно, номер своего телефона девушка вспоминает с трудом.
«В нем очень много девяток, – улыбается она, – и я никак не могу запомнить их очередность. Я просто записала его на кусочке бумажки и постоянно ношу в сумочке...»
Вернемся к уже упоминавшемуся нами уникальному человеку Валерию Лавриненко. Как сообщал журнал «Техника – молодежи», «врожденные способности и напряженная тренировка позволили Лавриненко достичь выдающихся успехов в развитии памяти, воли, наблюдательности и внимания. Многие опыты Лавриненко никем из психоэкспериментаторов, кроме него, не исполняются. Например, он единственный в нашей стране человек, способный запомнить один раз услышанные 50 – 100 двузначных чисел, воспроизвести их в любом порядке и описать внешность отдельных людей, предложивших эти числа. Кроме того, Валерий Лавриненко находит определенного человека, сидящего в зале, спрятанный в любом месте предмет, угадывает задуманное слово в книге, любимую песню. В отличие от таких мастеров психологических опытов, как Вольф Мессинг и Михаил Куни, Валерий Лавриненко легко исполняет мысленные приказания без контакта с индуктором и даже с завязанными глазами».
В редакции журнала заинтересовались не столько возможностью поисков определенного человека, сидящего в зале, и исполнением мысленных приказаний (об этом было рассказано в предыдущих главах настоящей книги), сколько редкостной способностью Лавриненко к запоминанию.
Вот фрагмент подготовленного Корнеем Арсеньевым редакционного отчета тех дней: «Посреди небольшого, свободного от зрителей пятачка стоит черный матерчатый экран. В первых рядах – самые придирчивые зрители. Лавриненко спокойно объясняет: «Сейчас, один за другим, по очереди, со своих мест должны подняться двадцать пять человек. Каждый называет двузначное число. Я запоминаю число и внешность человека, назвавшего его. В это время позади меня за экраном будут устанавливать картонки с изображенными на них числами. Пожалуйста... Начинаем». Зрители предлагают: 18, 99, 77, 71, 38, 14, 02, 52, 13... Валерий внимательно всматривается в каждого. Взгляд его напряжен, впечатление такое, что он как бы составляет «опись» внешних примет человека.
Наконец процедура закончена, черный экран заполнен. Числа расположились на нем в виде таблицы – пять рядов по пять в каждом ряду. Таблица нужна, чтобы следить за правильностью ответов экспериментатора. Валерий смотрит в зал и находит какого-то человека. «Ваше число 77, оно находится в первом ряду, третье...» Поднимает следующего, потом еще и еще. В какой-то момент кажется, что в «запоминающей системе» неполадка – Лавриненко долго думает, волнуется. Внезапно лицо его покрывается потом. Но опасный участок пройден, и снова с удивительной легкостью Валерий вспоминает числа и их «авторов».
...Память. Где границы возможного? Сколько способен запомнить человек и как он оперирует знанием? Умеем ли мы фиксировать увиденное, услышанное, вычитанное? Вопросы невольно возникают по ходу эксперимента... Однако Лавриненко продолжает опыт.
«Теперь пусть несколько человек подойдут к экрану и прикрепят к нему картонки с нарисованными на них цифрами. Всего их должно быть сто. Как только «работа» закончится, я повернусь и в течение двух с половиной минут буду смотреть на экран. Засеките, пожалуйста, время. После этого, отвернувшись от экрана, я попытаюсь назвать то, что на нем отображено...»
В зале тишина, нарушаемая легким шепотом. Запомнит или не запомнит? Многие не могут понять – трудно это в действительности или нет? Конечно, если Валерий человек необыкновенный, способный, то ему все легко. Но как бы в опровержение этой мысли Лавриненко заявил, что все демонстрируемое им абсолютно просто и доступно любому человеку...
...Посмотрев на экран, Лавриненко отвернулся и через несколько секунд начал диктовать цифры, ряд за рядом: 7, 8, 0, 7, 3, 4, 3, 2... Снова лицо покрылось потом, чувствовалось, что в мозгу идет бурная, напряженная работа. 5, 3, 3, 2, 1, 0, 4... Он называл цифры, беспокоясь, не ошибся ли. Пока все шло гладко. Впрочем, так оно было и далее.
Но как все это начиналось? По словам Лавриненко, когда ему было 17 лет, он прочитал статью Вольфа Мессинга, в которой говорилось, что любую «обыкновенную» память можно натренировать до совершенных пределов. «Я, – рассказал Валерий в редакции, – приступил к тренировкам на запоминание цифр. Я знал, что каждому виду запоминания свойственна своя метода. Понял и другое, может быть, самое главное: в этой работе необходима прежде всего одержимость, убежденность в том, что именно это ты должен сделать – и никаких гвоздей! Когда человек уверен, когда он не сомневается в собственных силах – здесь прямой путь к успеху. И второе. У тебя должна быть настоящая воля. Поэтому все намеченное, если даже обстоятельства и изменились, обязательно выполнять, доводить до конца. Приступив к тренировкам, я вскоре почувствовал необыкновенный подъем духа, ощутил ни с чем не сравнимую радость «самоконтроля» – мне не надо было заставлять себя делать то или иное, я делал только то, что заранее наметил, я забыл само слово «не хочется»... Все свободное от основной работы время (был я тогда наладчиком) «истязал» я себя упражнениями. «Истязал» – в смысле пока не наступала усталость, иначе ничего не добьешься. Успех пришел достаточно быстро. Через несколько месяцев я уже мог запоминать двадцать двузначных чисел и их владельцев. Правда, частенько ошибался. А потом словно стреножили – ни шагу вперед. Впрочем, это и закономерно. Любое дело лишь поначалу движется ходко, а по мере того как ставятся все более трудные цели, начинает буксовать. Такая же картина и в спорте... Кажется, ну все, выдохся, вот твой «потолок», однако, упорно тренируясь с возрастающей нагрузкой, медленно, но верно осознаешь – до предела ой как далеко!»
В рассказе Лавриненко кое-что настораживает: «Прежде всего: для развития специальной памяти нужна специальная тренировка. Не грозит ли это некоторой однобокостью, дисгармоничностью в интеллекте человека?» – спросили мы. Валерий считает, что сама постановка вопроса неверна: «Давайте разберемся в своей памяти. Основной, самый главный массив – профессиональные знания сведения, близкие к профессиональным, сопутствующие им. А дальше – хаотическое нагромождение спонтанного, случайного, в том числе и ненужного. Допустим, из этого хаоса можно выкристаллизовать отдельные островки – информацию об искусстве, жизненный опыт. Но ведь остальное-то никогда не используется нами. Отправился человек в командировку, пожил в городе недельку, уехал восвояси, а его память все хранит и хранит пустяковые подробности вроде графина с водой на подоконнике или раздражающего храпа соседа по комнате. Знания, которые необходимы, постепенно затягиваются напластованиями, тускнеют, и извлечь их в нужный момент становится все труднее, а то и невозможно. Да что там говорить, проведите небольшой эксперимент. Спросите у своих знакомых, кто из них помнит школьное доказательство теоремы Пифагора? Результат опроса нетрудно предугадать».
Материал подготовлен на основе информации открытых источников.