- абьюз* внутри-семейный -
- к циклу «ХВАЛА – ВРАГАМ!» -
- У родительского сердца
для детей открыта дверца.
из песни перефраз
Никто тебе не друг, никто тебе не враг,
но каждый человек тебе – учитель.
«Агни-йога»
*мемуар-практикум по семейной демонической деспотии *
…один родится рогатым, но
пернатым родится другой.
*0*
ЕДИНит нас ПУПовина
с материнской половиной:
пусть уже блестят седИны,-
с ней мы дО смерти едины.
Когда родимая мать с мальства тебе – не мамка, как у всех прочих, а деспот от кондовой педагогики, который принуждает себя бояться, и малейшее непослушание и само-вольство чревато карой, она не научит тебя Любви. Она то как раз её не имела,- ни для себя, ни для других. В особенности,– к тебе отчего-то. А оттого была, вроде, как и не женщина вовсе, а скорее – фельфебель-в-юбке. Хорошо ещё, что – не из «гестапо». И никто никогда уже любви тебя не научит, потому что не научил тот, кто был должен. Ни в каких академиях этому не учат. И вообще этому не учат: ЭТО передаётся добровольным посылом – такова миссия и потребность Матери. ЭТО впитывается не с молоком, а лишь с теплом материнского отношения. И уж если этого нет-как-нет - значит, за-чем-то ТАК НАДО. И никогда не будет меж вами энергетической связи и зависимости по лептонному полю, как у всех прочих – в норме. Зато связь станет болезненно-выматывающей. Никто в этом мире, кроме родителей, не обязан нас любить. И если мать твоя – не лучше мачехи, то у тебя, чадо, большое горе и слишком много шансов вырасти не-удачником. Оттого что не будет хватать тебе завсегда начального импульса энергии любви для успеха, и его регулярной подпитки впредь тебе от такой матери не получить. Ведь ребенок напитывается энергией любви не только при непосредственном контакте с матерью: она передается не только с молоком, что стало редкостью, но и с пищей, которую она для него с желанием готовит, и с одеждой, которую она ему шила, вязала или подбирала в продаже. Тогда между ними устанавливается незримая связь, когда сына-моряка с судном затерло в северных льдах, а мать за тысячи верст не находит себе места, и ей «сердце вещует» тревогу. У отца связь с дочерью,- от него то и зависит её духовное развитие, с него рисуется эталон мужчины и мужа – на всю оставшуюся... Так и у матери - с сыном. Потому Илюша Обломов, рано оставшись без любящей «маменьки», навсегда захворал «обломовщинкой», жутко мучаясь этим. А у тебя её, считай,- и не было вовсе. Вряд ли несла она в себе телегоничный «фантом» добрачного возлюбленного, в которого ты и удался, минуя ее желание,- и всё же ты в целом вовсе не похож на отца. Поди-ка, угадать попробуй: то ли тебе дано сие по карме твоей в наказание и ты теперь этому полностью под-властен.
Динамо-Времени-Машину
Построил ты,- вы с ней едины!
Вот назад крутя Динамо,
Вновь рожает тебя мама:
Вновь ты в этот мир пришёл,-
Про-явился – снизошёл.
*1*
Как бы то ни было, с младых ногтей привыкши командовать тремя младшими сёстрами, позже она стала «по праву» повелевать учениками в школе и ПТУ. А уж в семье – само собой. Но тебе, паря, просто «свезло» более всех прочих: тебе – особое внимание,- раз уж она сызмала принялась пестовать первенца по одному ей известному плану. Только посвящение в Любовь в него явно не входило. Так что Любви теперь учись сам, и лови свою удачу, как сумеешь. Что освоишь – то и твоё. Потому что не для тебя - весь спектр любовной энергии вибраций, которые несут различные варианты имени. Это твоя «мачеха» всю жизнь будет называть весьма формально: полным именем – и лишь изредка – «нЕ-людью». И твоё имя станет для тебя чуждым. И ты её со временем станешь звать – как придется по настроению,- но не так, как должно. Это ты, проведя рядом с ней полвека сознательной жизни, так и не узнаешь, что такое «мать» на самом деле, так и не узнав тепла любви. Она и сама любить не умеет. И ещё неизвестно, была ли «эстафета Любви» в её роду, и реальна ли вообще такая преемственность как таковая… Любил ли её кто саму в свое время или же просто она была старшей из четырех сестёр и издавна привыкла повелевать. В отличие от двух твоих младших тёток, она, самая правильная и непогрешимая,- имея свой сад, никогда не лазила вечерами по чужим садам, подобно им. И ты не то чтобы должен стать впредь, а уже теперь обязан быть таким же с малолетства – как она. С упорством, достойным лучшего применения, без ума-и-сердца она раз-за-разом станет заставлять тебя, малОго, поступать-по-мужски и действовать-по-взрослому – решительно и разумно-праведно. Ты всегда в ответе за те поступки, которые тебе совершать не хотелось, но тебя принуждали. Но при этом ты лишен права поступать как взрослый мужчина: самостоятельно принимать решения, сообразно им вершить поступки и нести за них ответственность. Так что будь уверен – тебе ни-за-что не будет дозволено: ни мяч погонять, ни подраться, ни с дворовыми водиться, ни по лужам шастать, и ты поди – попробуй только…когда ты учишься в той же школе, где она – среди первых учителей и «папик» твой не-абы-кто… Так что пожалуйте, милостивый сударь, - «на-разбор-полётов» с пристрастием в святую домашнюю инквизицию для «распеканции» и профилактики.
Говорил не рожденный малыш: «Я боюсь приходить в этот мир...
Столько здесь неприветливых, злых Глаз колючих, усмешек чужих…
Я замерзну, я там заблужусь, Я промокну под сильным дождем...
Ну к кому я тихонько прижмусь? С кем оставшись, побуду вдвоем?...»
Отвечал ему тихо Господь: «Не печалься, малыш, не грусти...
Ангел добрый, он будет с тобой, Пока будешь мужать и расти…
Будет он тебя нежить, качать, Наклонясь, колыбельные петь.
Будет крепко к груди прижимать, Будет крыльями бережно греть.
Первый зуб, первый шаг видеть твой. И ладошкой слезинки стирать.
А в болезни, склонясь над тобой, Жар губами со лба убирать...
И когда, начиная взрослеть, Ты дорогу отыщешь свою.
Ангел будет вослед лишь смотреть, Повторяя молитву свою...»
Как же Ангела имя? – Скажи… Как его мне средь тысяч узнать?
Это вовсе не важно, малыш… Мамой будешь ты Ангела звать…
Источник: https://www.stranamam.ru/post/257229/
Стих про ангела((маму))
Получить вместо Ангела Демона,- это надо заслужить!..
Видеофон под стих Мама ангел
Ни одна из попыток завести в дому какую либо живность не приветствовалась, и все происки детишковой банды из братца-с-сестрицей в итоге кончались ничем,- ни рыбок, ни птичек, ни котиков, тем паче псин. Любить, кроме друг друга, было некого, так же как и заботиться... И это при том, что папик по доброте своей живность любил и не был бы против, но...
Но если тебя лишают права-на-поступок, ты уже не мужчина и не человек, а как на зоне,- даже если ты ещё шкет. Но ты его всё равно совершаешь, пускай бессмысленно-никчемный,- лишь бы доказать свое право на него. Само собой, его не одобряют, и ты раз-за-разом получаешь «люлей»: тебя называют «шкодой» и «пакостником», наказуя нещадно. А ты просто так отстаиваешь свое «право-на-поступок», пускай никчемный и даже вредный, - и исподволь по-малу побеждаешь! Твоя мотивация – в твоей борьбе-за-право быть, а не казаться тем, кем-ты-родился, противопоставляя свою крепнущую волю в неосознанной борьбе против навязываемого тебе комплекса неполноценности. Таким было твоё самоутверждение в этом мире озабоченных взрослых, но лишь теперь, на исходе ты осознал тогдашнюю свою мотивацию. Оно продолжится и после. А пока в ответ на твои пожелания ты только и слышишь: «Иди уроки учи! Выучил – проверим. Выучил на 4 – учи на 5. Выучил на 5 – учи на 6!..» И никуда не деться: сам того не желая, не захочешь, да станешь для всех «сынком». Так по немилости фельдфебеля-в-юбке мало-помалу ты каменеешь в своей без-исходности, и лишь сестра своенравной обезьянкой отрадно скрасит в совместных забавах твоё вынужденное одиночество.
Но то – лишь видимая сторона.
Ты родился не напрасно!
Оказался мир прекрасным,-
Многоцветным-терпким-ясным!
Оказался мир подВластным
Бесновато-Карабасным;
Сине-жёлтым, кровно-красным,-
Непонятным, грозным - страстным.
Вот ползёшь,- встаёшь упрямо:
Надоело ползать, мама!
Мама спуску не даёт:
Не даёт идти вперёд,
А не то чтобы – в Полёт.
*1*
Была и другая – неявно-скрытая, из которой как раз и произрастал дух молчаливого-противо-речия и скрытого противо-борства, в терпении и молчании которого закалялся несгибаемый характер, выкованный мечтами на наковальне принуждённого бездействия. Но ты не терял время: ведь твоё неуёмно-Деятельное Начало годами «бродило» об руку с гипертрофированными, проклюнувшимися из сказок, фантазиями,- закупоренных в четырех стенах, как ингредиенты изрядно выдержанного вина, они после ударят настоянным «хмелем» в твою голову. И когда после школы, ты сорвёшься с цепи и, задравши хвост, припустишься во-все-тяжкие: по ветру и против, по течению и поперек,- жадно наверстывая упущенное, а затем одышливо станешь анализировать, что-как-было, ты сам подивишься, откуда-что-взялось. И разлетятся «брызгами» твои «розовые очки». Но ты, уже будучи «отомщён» в своей безудержной вольнице, испытаешь некое подобие благо-дарности, за то, что под чутким руко-водством мамаши- солдафона ты стал ТАКИМ - не по-своей-воле. Отсюда - вся «контра». Здесь – начало-и-причина всего. Быть тебе таким и впредь. И вот она, уже не в силах на тебя повлиять, станет ходить вокруг-да-около, пристав «банным листом», выспрашивать да выведывать, чтоб затем чуть-что попрекнуть за твое неразумие. Потом ты женишься вопреки её воле (она, как и все видела: не пара) – ей назло (но тебя уже не унять и нельзя тебе перечить – только во вред),- не по-любви, как все, а вопреки. Ты стал поперечным,- неугодником (то вполне коммуникабельным, а то и вовсе – «никому-не-кабельным»: по ситуации), нонконформистом,- и за это будешь годами пожинать плоды такой женитьбы, равно как и иных «подвигов», а мать твоя зло-радственно станет нудить-да-канючить. Позже ты поймешь: это она сверстала твой нрав по буковке своим бессердечием. Или это не она злым демоном нависала над тобой все эти долгие трудные годы? А ещё гораздо позже ты на её примере станешь изучать суть и тактику энергетического вампиризма и поразишься её умению со своими быть вампиром солнечным, агрессивным, а с чужими – лунным, пассивным. Но ещё более ты изумишься её способности сочетать то и другое в повадках вампира универсального. И ведь именно из этого произрастала её непримиримая «принципиальность» и «мёртвая хватка» бультерьера. (и ты многого от неё под-набрался). Только, когда поймёшь это, тогда по-иному и взглянешь на жизнь Семьи, тогда и поймёшь, каково приходилось её ученикам и каково быть мужем при такой супруге. Чересчур много о себе мнила. Слишком «высоко-себя-несла»: куда там до неё Раисе Максимовне… Нет, не напрасно твой любимый дядька-вратарь (в твоём представлении внешне и нравом схожий с Дж. Лондоном, и кем он, спортсмен, педагог, парторг и директор,- по сути никогда не был – вот и приходилось тебе помалу становиться таковым вместо него), направо и налево раздававший забавные прозвища, иронично называл её «Графиней» (а батяню – Сеньором). Но ведь это именно она своим стервозным характером оградила видного батю от назойливых тёток, удержала от выпивки и принудила таки получить диплом – это благодаря ей он и стал тем, кем был всю жизнь,- за что его и ценили. Это они на пару, твои «предки», демонстрировали тебе повседневно два основных способа управления: «папик», как политрук – личным примером: «Делай, как я» (и тебе становилось стыдно); и маманя, как зам-полит: «Делай, как я сказала!». Имея явно не женскую, а демонически-жидовскую натуру, она, мотивируясь своей гипертонией, изначально сгрузит на всех вас всю домашнюю работу и лишь станет контролировать, изводя всех-и-каждого. Но уж если за что и возьмётся (стирать или шить) её действо разом обращалось в стихийное бедствие,- раздайся, грязь! - ничего более не существовало, помимо затеянной ей канители. И безбедно проживёт до 70 с лишком. Но, привыкнув по роду деятельности быть в центре всеобщего внимания, педагоги не-у-дел, как и актеры без сцены, к тому же привыкшие повелевать, должно быть, страдают не хуже голодных вампиров, не лучшим образом восполняя недостаток внимания – самой дорогой вещи в мире людей. Педагог на пенсии – это ментор и деспот,- слепая плохо управляемая стихия, с которой лучше не иметь дела.
Рано привыкнув быть в числе лучших, зарабатывала она всегда прилично – это было единственное, что она умела и делала всерьез. Но батя, бывший у вас казначеем, серьезных денег ей не доверял – видно, неспроста,- так что крупные покупки они делали сообща.
Ты ж в затеях не скупился
И на речку припустился,-
Так неосознанно стремился,
Что сходу - в воду погрузился…
И дважды чуть не утопился;
Ещё свой ВУЗ бросал два раза,-
С того заплыв не вышел сразу.
*1*
Это после её воспитания ты после не сможешь ни приласкать своего ребенка, ни тёплого слова ему молвить. Это она «сплющит» куда-то три твоих подписных издания любимых авторов. Когда белые паруса уносили тебя в Даль Неизведанную, она не успевала пресечь твой порыв, но позже едва стоило тебе рвануть в Высь, она бывала тут-как-тут и, приземляя, ловко «выдергивала» тебя из твоих прекрасных творческих и мистических состояний: из-за неё ты бросишь рисовать свои мудрёные коллажи и перестанешь видеть необычайные сны, которые никогда к тебе уже не вернутся, и твой роман «Фаворит Луны и Неба», мистический «сонник» обернётся всего лишь куцей повестью. Ведь это твоя сестра, имея перед глазами весьма дурной пример воспитания, даст себе слово никогда такой не быть,- так и вышло, что дочь её побаивалась лишь «папиного» гнева. И это твоя бывшая супружница из игрового спорта на ровном месте сломает ногу вслед за тем, как позволила себе у крематория с сигаретой в зубах в-узком-кругу выразиться фразой: «Сколько дерьма она мне сделала…» И ты, уже зрелый, доросши до мистики, свою мать станешь считать несомненным кармическим врагом, беспрестанно преступающим неписаный Закон Свободы Воли. И лишь позже поймешь, что была она главным твоим Учителем-по-Жизни наряду со своим отцом – дедом Гаврилой, который, умея всё, между делом учил и тебя малого, прививая тебе зачатки навыков и ремесел, а более - примером. Настоящий Чапаев! И внешне, и - по сути. И тоже был эталоном Мужика. Это тебя она станет считать всю жизнь самым-самым…отнюдь, не лучшим,– самым не стОящим – недо-разумением. И непрестанно других в нос будет тыкать: другие то вон что, а ты,- неслух!.. Видать, некстати родился… С сестрой то всё иначе проигралось: для неё – ВСЁ,- не взирая ни на что. Даже, когда она того не стоила – так повелось отчего-то… Видать, планида твоя такая – Карма семьи. Смирись. И крепчай духом. И намедни, в пору небывало-активного Солнца, когда, похоже, взвинтилось давление и голову давит обручем, а папаверина нет, тебе на ум приходит: а что если маман, и впрямь регулярно испытывала нечто подобное? - тогда ей и впрямь непросто было быть покладистой душкой.
Похоже, ты поторопился,
Раз необдуманно женился.
Жену ценил ты маловато:
Всегда отчасти виновата;
Держался с нею жестковато.
Жилось вначале скромновато…
Стремлений общих маловато,-
Всё вышло стрёмно-глуповато:
Был ваш заплыв коротковатым.
Итак, ты мало жил женато,
Хотя, уверен - не рогато.
*1*
И вот теперь, если ты доволен собой и своей жизнью,- будь благодарен тому, кто тебя пестовал нещадно. Ты должен был стать другим, но не пожелал упрямо. Даже если б ты смолоду и покинул её, ты уже не мог бы стать другим: ты всё одно уже был «искалечен» её неумною «опекою»,- настолько, что станешь огораживать себя «частоколом» псевдонимов, создав целый «шапито-балаган», преодолевая привитые «комплексы», когда дело дойдёт до публичности.
Была ли она Женщиной? Скорее, - тёткой и притом – неродимой. Лучше б не была. Похожих ты встречал немало. Не дай, Боже, ещё кому её подобие. Иметь такую мамашей – уж лучше её и не иметь. Иль вовсе не родиться: не в родстве, а во вражде-по-крови. Ты знаешь, что говоришь: на себе испытал. Никому от таких сущностей - ни тепла, ни привета. Суровый случай. Патология. Иль – испытание в соответствии с Кармой. То было тяжкое испытание, но ты его сдюжил. И укрепился духом.
Все кончилось так, как должно
было быть:
у сказок – счастливый конец…
*0*
Заплыв-по-жизни – экстремален,
Порою даже ирреален
И только изредка - дуален.
Фарватер был феноменален...
*1*
Кем Она была больше: матерью-врагом-учителем? Трудно выделить что-то одно определенно. Нереально разделить. Видимо, всем сразу. Может, и со всеми прочими так же? И не они, а ты и есть сам себе - самый-главный-враг? А они тебе – лишь Учителя – каждый со своим Уроком: поди, реши задачу - с пользой для себя самого,- уже в осознанном формате Закона Свободной Воли…
…и каким ты был,
таким ты умрешь:
видать, ты и нужен такой
Небу, которое смотрит на нас,-
с радостью и тоской.
*0*
«…отец у нас был хороший, кроткий человек, только - неделовой и пьющий; хозяйство и торговля у матери в руках, и он сам при нас, бывало, говаривал: "Устя, ты дому начало!" А мать была женщина рослая, суровая, характерная: она нас и секла, и ласкала, и сказки сказывала. Любили мы её больше отца… Я любил мать без ума, до ревности и драки с Сенькой и с сестрой Марьей, - чуть, бывало, они забегут к ней вперёд меня - я их, чем попадя, до крови бил. И теперь вот - истаскался кобель до лысины в шерсти, а - не померли для меня ни глаза её ласковые, ни руки мягкие, и все сказки помню. Положит меня, бывало, на колени к себе, ищет ловкими пальцами в голове, говорит, говорит, - а я прижмусь ко груди, слушаю - сердце её бьётся, молчу, не дышу, замер, и - самое это счастливое время около матери, в руках у ней вплоть её телу…Это, брат, слёзы! Верно сказано: нет милее дружка, как родимая матушка! И слово её было мне закон. Провинюсь в чём - сам приду и скажу, ни разу не помню, чтобы соврал ей! Накричит, побьёт, потом - обласкает, оцелует и, хитро так подмигивая, скажет: "Сене с Машей скажи, что простила, а что целовала - молчи!" Им тоже заказывала говорить мне, что, побив, - приласкала их, это она для того, чтоб в строгость её верили... а отец и при ней и без неё учит нас: "Слушайте мать, любите её, она дому голова!"»
М. Горький Жизнь Матвея Кожемякина
Теперь, как вполне устоявшийся мистик ты знаешь: из каждой встречи должно что-то родиться – любовь, дружба, вражда… Для того они и были необходимы. Более того: именно через горнило этих стычек-поединков-противостояний ковался твой характер, твоя воля и мужество. Именно благодаря врагам ты и стал таков. То не враги были, а твои лучшие учителя по жизни, тем более что других-то почти и не было или же ты не желал признавать их за учителей. Но от ЭТИХ просто так не отвертишься… Это от них всё веселье и вкус жизни – кто кого. Ведающие мистики уверяют, что враги наши приходят к нам из прежней жизни. Приходят, чтобы добить нас, поскольку в предыдущей жизни им с нами управиться не удалось. Как знать… Но сегодня на пепелище былых «битв» сам собой возрос «цветник благодарности» тем учителям. Воздай им по заслугам – хотя бы по цветку - каждому. А кому и по два, по три – по значимости. И если кого уже нет, возложи на могилу… И если тебе станет вдруг жаль, что ты расходовал себя на них, подумай, кем бы ты был без них – в покое и довольствии. То был бы некто иной,- как раз тот, кем желала видеть тебя твоя маман.
А раз так - «ХВАЛА - ВРАГАМ!»
Вот о чём следовало бы предуведомить в начале цикла (а начало там же, где и конец). Но всё же вернемся на поверхность клубка – к серьезным выводам, что обнаружились на его цветастой разлохмаченной поверхности.
Ведь сегодня на «могиле» былой государственности ты уже мыслишь не просто как вполне искушённый «универами» жизни гражданин, а как почти поднаторевший политик прикидываешь: Родина-мать, если с кем-то и обходилась как «мачеха», не особо жалуя иных своих граждан, не во вред побуждая их тем самым «…быть сильнее, умнее, волевитее, чем остальные…»,- считай, неизменно выковывала в «кузне» жизни благо достойных.
И как станется теперь, когда никому подобных ограничений не предвидится и всем всё дозволено? Хорошо ли так то?.. Всякому ли на пользу?
Почему седеют мамы. Елена Ваймер
P. S. Кому-то может показаться: «Подумаешь, пустяк: не любят дитёнка,- перебьётся как-нибудь» чадушко.
Только ведь вот что из этого бывает, оказывается:
«Сын известного победителя при Ларге и Калуге Румянцева, граф Михаил, страдал тоже довольно странной причудой, которая и довела его впоследствии до опеки над ним. Он стал воображать, что служит у строгих господ и исполняет обязанности экономки. Его старый преданный слуга, чтобы помочь этому горю, принужден был сам наряжаться в женское платье и помогать ему в разных женских занятиях, вроде починки белья, штопанья чулок и т. п. Роль же господ играли два дюжих солдата-гвардейца, которые в известные часы приходили смотреть на работу экономки и, если находили ее неудовлетворительной, ругали и били ее. Побои графу так нравились, что после них он успокаивался на несколько дней. Солдаты по приказанию ближних Румянцева платили графу жалованье медными пятаками, на которые последний покупал деревянное масло и теплил его в лампадке у фамильного образка. Пишущий эти строки видел в 60-х годах у старика-сенатора кн. Н. А. Голицына портрет Румянцева и его слуги Иона Ивановича в женских платьях; оба они изображены сидящими за пяльцами. Причина такого помешательства графа, как рассказывал кн. Голицын, была нелюбовь к нему отца. Известно, что фельдмаршал рано разошелся с женой и совсем не знал своих детей. Рассказывали, что один из его сыновей в отроческом возрасте явился к нему в армию просить его о принятии на службу. «Да вы кто такой?» - спросил его фельдмаршал. «Сын ваш», - отвечал тот. «А-а… весьма приятно… Вы так выросли». После нескольких таких родительских вопросов молодой человек осведомился, где он может иметь помещение и что должен делать. «А вы, - отвечал отец, – поищите, у вас, верно, найдется здесь, в лагере, кто-нибудь знакомый из офицеров…»
*2*
Вот и другие примеры ничем не оправданной семейной деспотии, изложенные в сборнике исторических миниатюр В. Пикуля, да хотя бы сюжет про 2-х больших художников «Мясоедов – сын Мясоедова» ил другой,- как раз из тех, что одних ничему не учат, но другим могли бы стать куда-как-полезны:
«Генерал от инфантерии, начальник Академии Генштаба, почетный член университетов Москвы и Киева, военных академий Франции и Швеции, автор лучшего учебника русской полевой тактики – этот человек неотделим от нашей славной военной истории!..
Заступник рядового солдата, он понимал и офицерские нужды. Жена Драгомирова – добрая украинская хозяйка, издала, кстати, прекрасную поваренную книгу, соперничавшую до революции с печально знаменитой книгой Молоховец. Зная, как нелегко живется молодым офицерам на скромное жалование, Софья Авраамовна Драгомирова из своего поместья вывозила живность и зелень обозами, ежедневно накрывая громадный стол для поручиков и штабс-капитанов…
Михаил Иванович не боялся вступать в острые конфликты и с императором. Когда в Киеве начались волнения революционной молодежи, царь велел направить после студентов войска. Драгомиров ответил: «Армия не обучена штурмовать университеты». Тогда царь приказал! Михаил Иванович приказ исполнил и, окружив университет пушками, продиктовал царю телеграмму: «Ваше величество, артиллерия в готовности, войска на боевых позициях, противники Отечества не обнаружены...»…
Когда я думаю о Драгомирове, он почему-то предстает передо мной в последние годы жизни. Я вижу его степной глуши на хуторе близ Конотопа… Однажды тут раздались два выстрела – и выросли две могилы на хуторе. Сыновья Драгомирова покончили с собой, не в силах выносить отцовской деспотии. Всем известны портреты обаятельной дочери генерала Софьи (по мужу Лукомской): ее писали акварелью Серов и Репин. Особенно значителен серовский портрет. Видный французский психиатр, как только глянул на него, сразу предсказал – лишь по глазам Софьи Михайловны! – точное развитие душевной болезни этой красивой женщины, на которой отразился суровый гнет отцовской натры…Так иногда бывает: был защитником чужих людей, а семью затиранил!..
На стенах портреты Суворов, Наполеон и Жанна д’Арк, о которой Драгомиров создал когда-то научную монографию. От усадьбы ведет дубовая аллея, в ее конце – кладбище! Сюда по вечерам, в кальсонах и шлепанцах, с бутылкой и рюмкой, являлся он… великий стратег! Лежали под ним, им же попранные, сыновья-самоубийцы. Понимал ли он (солдата понимавший!) всю трагедию их жизни? Вряд ли. Даже камнем могилы не отметил, а сравнял землю лопатой, будто грядку под засев огурцами…
А рядом с ним тихо догорала как свечка жена, имевшая несчастье быть его близкой. Софья Авраамовна была культурной женщиной, а он ее муж, даже не знал (или, точнее, не желал знать), что у нее тоже свой мир, свои настроения. А ведь она ценила его. Тайком ведя дневник, заносила в него оригинальные мысли мужа, оброненные им случайно. Для истории или просто так… от скуки, от жары, от одиночества!»
*3*
И ещё короткий фрагмент другого сюжета про графа Орлова-Чесменского – оттуда же:
«К дочери Орлов относился деспотично. Если его навещал человек, достойный уважения, он призывал к себе юную графиню:
- Вишь, гость-то каков! Иль мы тебя, никудышную, сейчас с кашей съедим, или…мой полы в честь гостя приятного!
Графиня тащила ведро с водой, устраивала поломытие.
- Да не так моешь! – кричал на нее отец,- Не ленись лишний раз тряпку-то выжать… Это тебе не богу маливаться! …
…Семидесяти трех лет от роду он скончался…Его дочь, предавшись религиозному ханжеству, все несметные орловские сокровища раздарила алчным монахам, даже прах отца перенесла в Новгородский Юрьевский монастырь».
*4*
Однако думается не только ханжеством диктовались её действия по отношению к наследию и праху отца… Скорее - из презрительного негодования к былым унижениям – в отместку деспоту.
Из подобных фактов кому-то из достойных людей, облечённых властью над близкими и подчинёнными, непременно следует сделать нужные выводы,- ради само-искупления греха – для уменьшения страдания в мире. Уж если не любить,- так быть хотя бы мило-сердным.
https://ok.ru/yanezna/topic/154799094644192 ;НА СВОЕЙ ЛУНЕ;
о дисциплинарной ломке ребенка в семье См.
психологический очерк ДАНИЛУШКА Помяловского Н.Г.
Баба Яга и все, все, все!
Моя мать была неудачницей. Злой и обиженной на жизнь. И всё бы ничего, но свою злобу по поводу неудач она вымещала на мне. Орала каждый божий день за каждую ерунду. За пятно на одежде. За три просыпанные крупицы соли во время обеда. А вот за порванные на улице штаны мать била меня. Била жёстко, если не сказать жестоко – то есть, не ремнём по попе. А руками и ногами, куда попадёт. Я понимал, что мать озлобленна и несчастна. Терпел, шмыгая носом. Мне было в ту жёсткую пору от пяти до восьми лет, я в любом случае не смог бы ей ответить. Да и как? Не будешь же бить собственную мать.
P. P. S. Приложение-практикум
(для укрощения внутреннего и внешних врагов):
Конечно, мир ты изменить не в силах,
но ведь ты можешь измениться сам…
«Аутотренинг 4. Как справиться с обидой.
Найдите врага: самого главного, на которого вы очень сильно обижены. Кто вас очень сильно обидел в жизни, по-настоящему обидел? Вы действительно имеете право на него обижаться?
Как же не обижаться, когда вас изначально ущемили во всем, неравноправно поступили с вами, даже наступили на вас? Найдите эту ситуацию и этого человека…
А теперь постарайтесь понять, что вы не имеете права обижаться. Даже чуть-чуть сердце не должно защемить ни при какой ситуации. Нет обидчика – нет обид.
Враги есть люди, которые хотят вас стереть с лица земли, уничтожить, - тоже есть. Но только благость, только прощение, только смирение дают вам от них защиту. Как только вы ущемляетесь: «Как , это – мне». И так больно?» - вы становитесь проницаемы для зла. Вы тоже излучаете зло, ведь подобное притягивается к подобному, и вы становитесь беззащитны.
Запомните на всю жизнь правило: вы не имеете право на обиды, на ущемленное самолюбие ни чуть-чуть, нисколько. И никакие объяснения, что вас обидели, что вам сделали больно, что вас ущемили, отняли последнее, никак и никогда не трогают законы Высшей целесообразности. У вас будут отнимать еще и еще раз самое последнее и самое дорогое.
Чем больше вы обижаетесь, тем больше будут отнимать, пока вы не научитесь терпеть. Это – жизнь, это – жизненная школа.
Иисус Христос сказал: «Заповедь новую даю вам – возлюби врага своего, как самого себя». Ненавидеть врага – это просто. А вы полюбите его! И тогда вы поднимитесь не только выше своего врага. Ваше развитие будет неизмеримо выше, вы станете мудрее, сильнее.
Пространство пойдет вам навстречу, когда вы откажетесь в малом – в самолюбии, в обиде, в ущемлении. Вы приобретете гораздо больше: вы приобретете мир в душе и внутреннее равновесие.
Полюбите сейчас свою ситуацию, своего обидчика. Почему вы обижались? Вы ждете от человека любви, дарите любовь сами. Полюбите врага своего.
Выход один во всех ситуациях: полюбить врага своего. Самыми большими врагами становятся родные и любимые вами люди, их обиды вы чувствуете наиболее остро. И любимого человека, который вас обидел, и родного – изменившего, укравшего, вы должны полюбить.
Здесь и сейчас вы вызываете его образ… Вы видите, что он просто человек; видите, что он в своем зле мелкий, жалкий, несчастный.
Мир его накажет и без вас, без вашего на то желания и участия. Ведь и он подвержен закону бумеранга… Оставьте все на волю Пространства, и полюбите врага своего, и пожалейте его.
Вы видите реально, как ваша любовь в виде розового облака спокойно течет к нему и обволакивает его, и его зло уже не проходит сквозь вашу любовь. Ваш враг начинает успокаиваться и забывать о том, что он когда-то вас ненавидел.
Если же он не забывает своей ненависти к вам, то ваша любовь возвратит ему все удары. Вы останетесь в покое, в Пространстве, которое так же безмятежно, а ваша аура безмятежна без стрел и ударов, без атак.
За то, что вы простили врага своего, вы получаете огромную силу. Прощение должно быть абсолютным, и тогда оно дает такую же силу, как покаяние истинное. Искреннее прощение…
Простить – это значит не вспоминать больше никогда прежних обид, не вспоминать даже мельком, даже укором, даже одним словом, даже мысленно не доказывать врагу своему, какой он плохой.
Простить, принять, полюбить, несмотря ни на какие обстоятельства, - это главная отправная точка для решения всех взаимоотношений и проблем. Простить, понять, полюбить. Откройте сердце, полюбите. В этом огромная сила. И вы можете найти ее в себе».
*5*
Притча о Крыльях и цепях с грузами:
- Мама! Мама! Смотри! Что это такое у меня за спиной шуршит? – прибежала малышка. Глаза ее были огромными, полные удивления и восхищения одновременно.
- А, это крылья, - устало отозвалась мама.
- Правда? – Обрадовалась девочка. - Я смогу летать?
- Может быть. Надо сначала вырасти.
*
*
- Мама! Я хочу учиться в художественной школе! – малышка порхала и кружилась возле матери.
- Хорошо, – ответила мама, доставая две небольших цепи, - давай сначала ты закончишь начальную школу, а там посмотрим. Дай мне сюда свои ножки, – и она пристегнула по одной толстой цепи на каждую лодыжку.
- Ой, но с ними так тяжело летать, - немного огорчилась девочка.
- Ничего. Иди, погуляй на улице.
- Мама! А можно я пойду на кружок танцев? У нас в школе сегодня повесили объявление.
- Хорошо, - мама достала две небольшие гири, - только давай я сначала на новую работу устроюсь, чтобы тебе оплачивать все твои «хотелки». Ты пока учи то, что пригодится в жизни. Математику, например. А по поводу твоих танцев и рисования можно и потом подумать. Давай сюда ножки, - и она пристегнула к каждой цепи по гире.
- Мама, но я же так вообще не взлечу! И математика мне не нравится, – расстроилась девочка.
- Ничего страшного. У вас разве много кто в школе летает?
- Нет, - тихо ответила малышка, - я видела только двух мальчиков и три девочки. У них нет ни цепей, ни гирь, как у всех. Только у одной девочки веревочки на ногах.
- Наверное, родители их неправильно воспитывают, - заявила мама. - Так и будут всю жизнь летать.
- Мам, но я тоже хочу летать, - робко сказала девочка.
- Иди сюда, - мама достала еще два грузика, - давай сюда ноги.
- Что это?
- Это - «Груз ответственности», который ты должна на себя брать, - объяснила мама, пристегивая утяжелитель к одной ноге, - а это, - она начала возиться с другой ногой дочери, – «Груз общественного мнения». Очень нужная вещь. Без него ты будешь слишком выделяться.
- Мам, - тихо спросила девочка, опустив голову, - а если я не хочу?
- Что не хочешь?
- Не хочу это носить. Это мешает мне. Очень мешает.
- Нельзя. Так надо. Так все делают.
- А если не делать как все?
- А если не делать как все, то так и будешь летать всю жизнь, все будут на тебя смотреть и пальцем показывать.
- Почему?
- Потому что есть вот это, - и мама тыкнула пальцем в два тяжелых груза, закрепленных на лодыжках у девочки. – Я же свои не снимаю, - она слегка топнула ногой, и цепи на ее ногах глухо звякнули. - И ты будешь носить. Разговор окончен.
*
- Мама! Мама! Смотри, что у меня там на спине? - малышка радостно припорхала к маме.
- О! Это твои крылья, дорогая, – улыбнулась мама.
- Здорово! Это значит - я буду летать?
Мама не ответила.
- А где же тогда твои? – спросила дочка, заглядывая за спину матери. Крыльев там не было. Только из-под домашней футболки виднелись два небольших бугорка. Девочка неосознанно хотела дотронуться рукой, проверить, действительно ли там нет крыльев, но мама мягко одернула ее.
Женщина пристально посмотрела на свою дочь. Как же похоже эта история. Она грустно опустила глаза.
- Ой, мам, а что за тяжелые штуки у тебя на ногах? – малышка, тоже посмотрела вниз, проследив за взглядом матери. – У меня тоже такие будут? – Немного испуганно спросила она, и посмотрела на маму своими большими карими глазами, такого мягкого чайного оттенка, по-детски чистыми, яркими и еще полными надежд.
У мамы что-то кольнуло в груди. Когда-то и у нее были такие же.
Женщина молча встала и подошла к большому старинному комоду, открыла верхний ящик и достала оттуда две увесистых цепи. В ящике еще лежали гири и два самых важных груза – все, что осталось от ее матери. Теперь это должно перейти к ее малышке.
- Мама, это мне? – догадалась девочка, и в ее глазах промелькнул ужас.
Женщина крепко сжала цепи в руках. Она должна передать их дочери, как это сделала для нее ее мать, а для ее матери ее бабушка. Это передавалось из поколения в поколение.
Обязанность - неизвестно откуда появившаяся, и непонятно почему так крепко закрепившаяся. Цепи реальности. Так их называли у них в семье, как она узнала позже. И сейчас на ней лежит ответственность. Она должна продолжить это дело. Она протянула руку к девочке.
- Давай ты сначала… - Мама запнулась, в горле застрял ком. Это не ее слова. Она не хочет их произносить. Ей это говорила ее мать. Говорила просто потому, что так надо. Но кому надо? И сейчас она должна сказать это своей дочери. Зачем?
- Что сначала? – нетерпеливо спросила малышка.
- Давай ты сначала просто полетаешь.
- Правда? – Обрадовалась девочка.
- Да, - улыбнулась мама, - а когда захочешь рисовать или танцевать, я тебе обязательно помогу.
- Спасибо, мамочка! – Бросилась девочка на шею матери. – Ты самая лучшая! – И улетела играть на улицу.
Женщина посмотрела вслед малышке. На душе почему-то стало так светло, а по телу растеклась невероятная легкость. Странно. Она, наверное, уже и не вспомнит, когда испытывала что-то подобное. Спина резко и сильно зачесалась, а потом послышался такой знакомый шорох.
Женщина посмотрела на свои ноги. Она парила в воздухе... Она парила в воздухе, а на полу мертвым грузом остались лежать ее цепи…
(Лиа Сатова)
А не прочесть ли вам напоследок позднего Жванецкого?.. старого мудрого еврея, всю свою жизнь критиковавшего советскую власть:
О СОВЕТСКОЙ РОДИНЕ ...
«Она была суровой, совсем не ласковой с виду. Не гламурной. Не приторно любезной. У неё не было на это времени. Да и желания не было. И происхождение подкачало. Простой она была.
Всю жизнь, сколько помню, она работала. Много. Очень много. Занималась всем сразу. И прежде всего — нами, оболтусами.
Кормила, как могла. Не трюфелями, не лангустами, не пармезаном с моцареллой. Кормила простым сыром, простой колбасой, завёрнутой в грубую серую обёрточную бумагу.
Учила. Совала под нос книги, запихивала в кружки и спортивные секции, водила в кино на детские утренники по 10 копеек за билет.
В кукольные театры, в ТЮЗ. Позже — в драму, оперу и балет.
Учила думать. Учила делать выводы. Сомневаться и добиваться. И мы старались, как умели. И капризничали. И воротили носы.
И взрослели, умнели, мудрели, получали степени, ордена и звания. И ничего не понимали. Хотя думали, что понимаем всё.
А она снова и снова отправляла нас в институты и университеты. В НИИ. На заводы и на стадионы. В колхозы. В стройотряды. На далёкие стройки. В космос. Она всё время куда-то нацеливала нас. Даже против нашей воли. Брала за руку и вела. Тихонько подталкивала сзади. Потом махала рукой и уходила дальше, наблюдая за нами со стороны. Издалека.
Она не была благодушно-показной и нарочито щедрой. Она была экономной. Бережливой. Не баловала бесконечным разнообразием заморских благ. Предпочитала своё, домашнее. Но иногда вдруг нечаянно дарила американские фильмы, французские духи, немецкие ботинки или финские куртки. Нечасто и немного. Зато все они были отменного качества — и кинокартины, и одежда, и косметика, и детские игрушки. Как и положено быть подаркам, сделанным близкими людьми
Мы дрались за ними в очереди. Шумно и совсем по-детски восхищались. А она вздыхала. Молча. Она не могла дать больше. И потому молчала. И снова работала. Строила. Возводила. Запускала. Изобретала. И кормила. И учила.
Нам не хватало. И мы роптали. Избалованные дети, ещё не знающие горя. Мы ворчали, мы жаловались. Мы были недовольны. Нам было мало.
И однажды мы возмутились. Громко. Всерьёз.
Она не удивилась. Она всё понимала. И потому ничего не сказала. Тяжело вздохнула и ушла. Совсем. Навсегда.
Она не обиделась. За свою долгую трудную жизнь она ко всему привыкла.
Она не была идеальной и сама это понимала. Она была живой и потому ошибалась. Иногда серьёзно. Но чаще трагически. В нашу пользу. Она просто слишком любила нас. Хотя и старалась особенно это не показывать. Она слишком хорошо думала о нас. Лучше, чем мы были на самом деле. И берегла нас, как могла. От всего дурного. Мы думали, что мы выросли давно. Мы были уверены что вполне проживём без её заботы и без её присмотра.
Мы были уверены в этом. Мы ошибались. А она — нет.
Она оказалась права и на этот раз. Как и почти всегда. Но, выслушав наши упрёки, спорить не стала.
И ушла. Не выстрелив. Не пролив крови. Не хлопнув дверью. Не оскорбив нас на прощанье. Ушла, оставив нас жить так, как мы хотели тогда.
Вот так и живём с тех пор.
Зато теперь мы знаем всё. И что такое изобилие. И что такое горе. Вдоволь.
Счастливы мы?
Не знаю.
Но точно знаю, какие слова многие из нас так и не сказали ей тогда.
Мы заплатили сполна за своё подростковое нахальство. Теперь мы поняли всё, чего никак не могли осознать незрелым умом в те годы нашего безмятежного избалованного детства.
Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости. За всё! Советская Родина».
Выдержка в тему из 3-й части 2-го тома Кара-Мурза Сергей Георгиевич > Советская цивилизация т.2 > Стр.140:
"Вот редкое по гуманизму выступление И.Медведевой и Т.Шишовой в «Независимой газете» — «В новое время появляются новые дети». Что же отметили специалисты? Вот их вывод: «Сегодня дети богатых невротизированы ничуть не меньше обычных детей. Пожалуй, даже больше… Находясь под изнурительным прессом страха и нервотрепки и, как всякий человек, распоясываясь дома, бизнесмен вместе с пиджаком сбрасывает с себя этот пресс. На кого? — Конечно, на близких. И прежде всего от непосильного груза страдает слабый, то есть ребенок. У таких детей наблюдается повышенная тревожность, страхи и как следствие — энурез, заикание, тики, а также агрессивность или, наоборот, забитость, безынициативность, отсутствие познавательных интересов. Когда они подрастут, им, скорее всего, будет непросто создать и сохранить семью… А дети, выходящие на улицу только в сопровождении телохранителя (это сейчас особенно престижно)? Какая у них формируется картина мира? И что им снится по ночам? У таких детей практически со стопроцентной вероятностью наблюдается: повышенная тревожность, навязчивые страхи и как естественное следствие — мизантропия, то есть ненависть к людям. А мизантропия может привести к угасанию рода: переполненный ненавистью к людям человек не захочет или даже не сможет произвести на свет себе подобных».
https://www.litmir.me/br/?b=13100&p=140
29.01.12
* Александр Астрогор Энергетический вампиризм
https://www.litmir.me/br/?b=300&p=3
см. гл. Как все начинается? Детский вампиризм
*0* - из песни «Нау»;
*1* - Верлибр Орденский http://www.stihi.ru/2017/01/08/2600 Заплыв-Регата
*2* - М. И. Пыляев, «Замечательные чудаки и оригиналы»;
*3* - В. Пикуль, «Эхо былого»:
- «Пень генерала Драгомирова»;
*4* - - «Мешая дело с бездельем»;
*5* - Светлана Пеунова, трилогия «Азбука счастья», кн. 1 «Главное о человеке».
https://ok.ru/video/7364283797936 Детские обиды взрослых людей -
Психолог Елена Новоселова
Абьюзи;вные отноше;ния - (от англ. abusive relationships — уничижительные отношения; разг. абьюз[источник не указан 158 дней]) — отношения, в которых партнёр нарушает личные границы другого человека, унижает, допускает жестокость в общении и действиях с целью подавления воли жертвы. В таком типе отношений жертва и агрессор не меняются местами, жертва по ряду причин не может выйти из этих отношений. Выступать в качестве абьюзера может как мужчина, так и женщина, одно из отличий заключается в том, что каждый из них оказывает негативное воздействие на своего партнёра разными способами. Мужчины чаще применяют физическое[en] и сексуальное насилие[6], в отличие от женщин.
Термин абьюзер употребляется для описания человека[8], который применяет насильственные методы, это может быть как психологическое, физическое или экономическое насилие, для достижения своей цели[9]. Абьюзивные отношения — уничижительные взаимоотношения между «тираном» и «жертвой», которые сопровождаются постоянными манипуляциями с помощью денег, шантажа, угроз и рукоприкладства, а также моральным издевательством со стороны агрессора[10]. Абьюзивные отношения встречаются внутри семьи. Кроме того, такие отношения могут существовать в любых других видах межличностных связей Причины становления абьюзером• Наличие у человека болезней и психических расстройств. • Воспитание абьюзивными родителями, которые оказали разрушительное влияние на сознание ребёнка и его внутренний мир[12].
• Большое количество комплексов и низкая самооценка[9].
• Наличие у человека психической нестабильности и проявления социально-негативных черт личности, таких как агрессивность, вспыльчивость, гордыня, властолюбие. Низкий уровень самоконтроля, жестокость, оправдание насилия, недоверие и повышенная склонность ко лжи также могут стать весомой причиной формирования абьюзера[источник не указан 978 дней]. • Наличие у человека таких дезадаптивных черт личности как тёмная триада (макиавеллизм, психопатия и нарциссизм). https://ru.wikipedia.org/wiki/
Вражда-по-Крови
© Copyright: Верлибр Орденский, 2022
Свидетельство о публикации №122032705174
Свидетельство о публикации №122032705174
Рецензии