Череповец

леденящий апрель, как голодный и мрачный жнец,
в окна тихо заглянет, зажжет горизонт далёкий.
настроение  - серый, дымный Череповец,
выдыхающий смог заводской из тяжёлых лёгких.

миллионы шагов, будто штампы, работа - дом.
кеды комкают грязь, а сердце летает птицей
над кварталами, в городе суетном и чужом,
там, где солнце касается длинных твоих ресниц и

греет спину,  влюблённо и нежно, как будто мать.
вроде б солнце одно, только вьются меж нами мили.
я ладонь поднимаю, на ней оседает тьма.
чёрной бабочкой гордо садится и прячет крылья.

я вдыхаю, как ярый курильщик, и звук, и крик.
там, где сердце должно быть , так много пустого места...
пусть в нём что-то теснится, кипит у меня внутри:
взгляды хмурых прохожих, их голоса и жесты,

клёкот  старых трамваев, лай городских собак,
островки полумертвого снега на тротуарах -
это всё, что сегодня оставила мне судьба,
помутневшее небо - и счастье моё, и кара.

черно-белые улицы,  робкий изгиб моста...
ты соври, как и впредь,  будто любишь меня безумно.
ради бога, соври. я поверю. и пустота
вмиг наполнится чем-то светлым, простым и шумным.

грязь на кедах - такая малость, ведь город жив.
воздух здесь никогда не станет свежей и чище.
но пока птица-сердце над домом твоим кружит -
мне брести вдоль обшарпанных  стен бессердечно-нищей.

стать безропотным роботом, горечь стерев с лица,
лишь зажмуриться крепко, почувствовав многократно,
как живые, стальные, зубы Череповца
больно врежутся в тело, оставят следы и пятна.

и мазками подъездных граффити, нелепых букв
наспех выкрасит кожу, не тронув лишь омут взгляда,
дикий, пепельный город, где чувства к тебе - табу.
где тебя никогда не будет со мною рядом.