Ты знаешь, я помню, как падали сливы

Ты знаешь,
         я помню,
                как падали сливы;
На тумбочке август всё тикал,
                срываясь в бой
Так ежечасно;
   твой голос родной и смешливый;
И как
     я хотел умереть лишь с тобой.
Ты пахла
       ветрами всех океанов,
Ведь был океан мечта.
                Ты пахла мечтой!
И мне
      не хватало даже твоих изъянов.
Мне было мало тебя,
            хоть ты и была со мной.
Мы не смотрели новости и сериалы.
Не занимались чужими тайнами и интригами.
Наш телевизор
          был полон двумя каналами,
А полки и тумбочки
          зефиром, вином и книгами.
И мы представляли,
             что там будет
                после –
В повести,
         с нами,
              с уделом всего живого…
Только вот после
           ты как-то
                совсем по-взрослому
Взяла
    да и вышла замуж
                совсем за другого.
Взяла
    да и вышла вдруг из романа,
Главная героиня,
              что под луной
Летала голой на швабре.
                И стало странным,
Что я
     потом
           хотел умереть весной.
Хотел умереть не с тобой.
                От тебя.
                А книги
Мне говорили –
            ну же,
                вставай и держись;
Держись,
        чтобы сделать её безликой
Нужна для начала
               ещё одна жизнь;
Потом
      нужно много вина и кофе;
Семь вёсен
          и плюс ещё один март;
Тома теологий и философий;
Вечер, отчаяние и тротуар.
А, в общем,
       мы сами не знаем,
                что будет нужно.
Режь нас
      и рви
           и до всех многоточий жги.
И я,
    отпуская тебя наружу,
Всегда
     оставлял тебя где-то внутри.
Всегда отпуская,
             всегда оставлял.
Скулящая боль
           не знала
                ни капли зла.
Я думал,
       я просто за Оруэллом отстал
И ты меня
          за Драйзером переросла.
Я злился
        и всё прощал,
Прощал
       и вновь доходил до зла.
Я рвал наши книги
                и не понимал,
Зачем,
      отчего
            и куда ты ушла?
И в мире назло ничего не менялось.
И вечер пил солнце неторопливо.
Стояли часы,
           спешили вокзалы.
На подоконник
            всё капали сливы
Большими,
        тяжёлыми,
                лиловыми каплями.
За шторами август горланил песнь.
И ночь
     дверь входную
                царапала лапками,
Всё думала,
          глупая,
                что ты ещё здесь.               
                2022