В декабре в той стране...

Шепчет... Шепчет настырно седая гадалка
так тоскливо и страшно, тревожно и жалко.
Об удушливом шёлковом шарфе и ветре,
об усталой любви и растоптанной вере.
Об измятой бумажке, исписанной кровью,
и о тех, кто словами стреляет, как дробью.
Об утрате надежды, о страшной разрухе...
Бесконечно бормочет. Безумна старуха.
Все приметы о будущем спрятаны в прошлом.
Или стёрты. Под времени тяжкой подошвой
изменяется всё. Та записка, в кармане -
для надёжного друга. "А он ведь обманет,"-
напророчит цыганка, но ей не поверят...
В окна смотрит декабрь. Тишина в Англетере.

Он устал, проклиная себя бесконечно,
избегать  леденящего ужаса встречи
с тем, другим, на него чем-то сильно похожим,
в одеянии чёрном, с презрительной рожей
и глазами белёсыми в серой блевоте,
с ядовитой усмешкой стоящим напротив.
Он устал его слушать, искать оправданий,
разбивать зеркала, задыхаясь от брани.
Если б вновь научиться молиться и плакать...
"Снег до дьявола чист" в декабре в Петрограде.