17. Кто - кого?..

В этот волнующий день по краям площади города выставили палатки с яствами, что бы народ понял – пиршество будет в честь победы, а не поражения.
Трон, на котором восседал Великий эмир, окружила величавая свита, сверкающая оружием и доспехами.
Появился дехри в переливающимся всеми цветами радуги хитоне. Вид у него был немного растерянным. Он озирался, ища глазами переводчика.
Повелитель вселенной кивнул ему и указал место по левую руку от себя.
За ним на площадь вышел Ходжа Насреддин.
Как ни пытался Рахим-бобо водрузить на него подаренный расписной халат, Ходжа остался верен проверенному временем одеянию. В нём он чувствовал себя, как дома.
« Слава Аллаху, — подумал Рахим-бобо, укоряя себя за недогадливость. — В который раз Ходжа оказался прав. Если бы он меня послушал, спорщики выглядели бы, как два попугая. И собравшихся больше интересовали бы цвета их одежд, нежели состязание умов».
Судя по всему, Великий эмир думал иначе. Он нахмурился, и небрежно указал Насреддину место по правую руку от себя.
Присутствующих обнесли щербетом. Когда все насладились этим лакомством, Повелитель хлопнул в ладоши.
Старейший мудрец ударил в гонг.
Представление началось!
На середину площади торжественно выступил философ - материалист с куском угля в руке. Он пристально поглядел на Ходжу, загадочно усмехнулся и очертил вкруг себя круг.
Насреддин, добродушно улыбнувшись, легко поднялся, подошёл к означенному месту и своим куском угля провёл черту, разделив круг на две половины.
На площади возникла мёртвая тишина. Мудрецы вытерли рукавами выступившую на лбу испарину, усиленно моргая, пытаясь понять, какой - такой философский смысл скрыт в действиях спорщиков.
Лицо Повелителя Вселенной оставалось непроницаемым. Лица свиты старались сохранять то же выражение.
Тайком улыбался в вислые усы только Рахим-бобо. Он был уверен, что Насреддин победит.
Дехри молниеносно провёл черту перпендикулярную первой, разделив круг на четыре части.
Площадь ойкнула и снова замерла в напряжении.
Ходжа оценил возникшее напряжение, подмигнул собравшимся, мол, знай наших, и чётко  указал пальцем на три возникшие части в круге. Затем широко раскинул руки и размашистым жестом подгрёб их к себе. Четвёртую часть любезно предложил дехри.
Площадь с облегчением вздохнула и уставилась на титанов науки, ожидая продолжения захватывающего действа.
Философ, он же материалист, ответной улыбкой дал понять, что доволен  смелым решением проблемы. Но, тут же нахмурился и что-то негромко произнёс.
 Площадь решила, что он собрался усложнить задачу.
Так и случилось.
Он изобразил рукой распустившейся цветок, стремительно вскинул пальцы кверху и застыл, как изваяние.
Любопытствующие таращились на него во все глаза.
У старейшего мудреца глаза полезли на лоб. Он чуть не потерял сознание, думая, что на это Насреддину ответить будет нечего.
Тот глянул на него, непостижимым образом угадал его страхи, плавным жестом опустил ладони к низу, резко выпрямил пальцы и тоже застыл, как изваяние.
Дехри в ответ зарычал зверем и принялся руками выгребать из живота загадочное невесть что.
Рахима-бобо  досадливо отвернулся.
Ходжа, с ловкостью фокусника, вынул изо рта яйцо…
По площади прокатился смешок…
Вставив его в чалму, он замахал руками, изображая полёт птицы.
Приезжий мудрец подумал немного, склонил перед Ходжой голову, и почтительно поцеловал ему руку.
Тут же чёртиком из табакерки появился переводчик. Дехри кинулся к нему и начал что-то горячо говорить.
Его земляк, не сходя с места, заявил, что великий философ – материалист поздравляет Повелителя вселенной и всех жителей Самарканда с тем, что у них проживает такое «Чудо времени» по имени Ходжа Насреддин.
На площади началось безудержное веселье.
Но Великий эмир не соизволил принять в этом участие, а отправился к себе, приказав Рахиму-бобо доставить к нему дехри с переводчиком, а затем Насреддина.
Без долгих разговоров он потребовал объяснений от философа – материалиста. Тот собрался приступить к рассказу…
 Переводчик, на всякий случай, попросил его особо не углубляться в научные дебри. Повелителю вселенной это может наскучить.
Но дехри беспечно махнул рукой и начал академическое повествование:
— Между греческими и европейскими учеными, о, Великий эмир, существует разногласие в вопросе о сотворении мира. Мнение ваших ученых, до сей поры, не было известно. Я много лет жаждал узнать, что они думают по этому поводу. Это привело меня в ваш несравненный град.
Вы видели, о, Великий эмир, что для начала я изобразил шаровидность земли.
Ходжа Насреддин тут же разделил её на северное и южное полушария. Испытывая его, я провел линию перпендикулярно  первой.
Он тут же три части потянул к себе, а четвертую отдал мне. Гениальное решение. До него, кроме меня, это ещё никому не удавалось. Мудрейший Насреддин понял: три четверти шара – составляет вода, а одна четверть – принадлежит суше. Потом, я заговорил о тайнах создания творения всего сущего. Поднятые кверху пальцы означали растения, деревья, источники, горы.
 Пальцами, опущенными к низу,  Насреддин показал, что все это существует благодаря солнечному свету, дождям, что именно так рождается на земле всё живое…
И тут дехри заметил, что Повелитель подавил зевок. Философ на мгновение смолк.
А Великий эмир пожалел, что не пригласил сюда Улуг бека. Этому юнцу был бы интересен этот бесполезный рассказ. Он больше времени проводит за чтением книг, вместо того, что бы заниматься воинскими занятиями.
Бросив взгляд на застывшего в растерянности дехри он милостиво кивнул, дескать можешь продолжить эти бредовые россказни.
И дехри залился соловьём:
 —  Когда же я на себе показал, что творения, возникающие на земле, размножаются путем дифференциации, а Ходжа достал из кармана яйцо, я понял...
Тут он залился восторженным смехом…
Но, увидев насупленный взгляд Великого эмира, поспешил закончить повествование:
—  Наши мысли с Насреддином о том, что создание миров происходит только таким образом, полностью совпали. Учитывая то, что ваш учёный, подобно мне, не заканчивал университетов, он действительно гений. Великий эмир может гордиться таким самоучкой, ставшим знатоком естественных наук. Не каждый ученый моей страны способен на это.
Университетского материалиста и философа в одном лице  проводили с почестями и подарками.
Придя немного в себя, Повелитель велел призвать Насреддина  и задал ему тот же вопрос, попросив излагать всё внятно и коротко.
«Коротко, так – коротко, — обрадовался Насреддин. — А то проголодался я, как собака. Пора бы и за дастархан усесться».
— Ну что там говорить, — беспечно произнёс он. —  Это  больной, несчастный, голодный человек. Очерчивая круг, он наверняка думал: «Если бы это был поднос с пирожками!»
Идя ему навстречу, я тут же разделил поднос на четыре части. Признаюсь, я немного слукавил. Большую часть горячих пирожков я взял себе. Бедняга был рад и этому. Он закивал головой, как бы говоря: «И на том спасибо». Видно, дома его держат в чёрном теле. Вспомните, Повелитель, с какой грустью он показал  на живот. Любой бы понял, что дехри пришел издалека и давно уже не ел ничего вкусного. Я показал, что на голодный желудок, тоже теряю в весе, и вот-вот начну летать, как перышко. На всякий случай я захватил с собой яйцо, хотел поделиться с ним, но тут он бросился целовать мне руку и залепетал непонятно что. На этом я заканчиваю свой короткий рассказ. Надеюсь, я не утомил Повелителя вселенной?
— Твоя краткость, Ходжа, мне по душе. Она понятнее, нежели какая-то «материалистическая философия», — удовлетворенно произнёс Великий эмир. — Тебя ожидает арба, наполненная различными дарами. Её наполняли все жители Самарканда. Ведь ты у нас теперь - временное чудо.
Насреддин поперхнулся, хотел поправить Повелителя, напомнив ему, что он «Чудо времени…»
 Но вовремя спохватился.
 Великий эмир ласково глянул на него и продолжил:
— Ты – временное чудо – оставишь о себе добрую память. Её не сотрёт быстротекущее время. А в провожатые ты получишь смелого воина. Ты доволен?
— Моя благодарность безгранична, о, Повелитель вселенной. Слава Аллаху…
Великий эмир поморщился.
— Говори по делу, Насреддин, ты не мулла.
— Я хотел сказать, что по дорогам вашей страны можно ехать,  ничего и никого не опасаясь. Они под защитой вашего грозного имени. Когда мы с доблестным воином добирались в столицу, он не раз и не два сожалел о том, что на нашем пути не попались разбойники. Уж очень ему хотелось показать себя в бою. А смелый воин, которого вы хотели дать мне в провожатые, пригодится вашему войску.
По лицу Великого эмира Насреддин понял, что тому приятны его высказывания.
— Что ж, — согласился Повелитель, — воин мне пригодится. Предстоит поход в Китай. Там заждались моего прихода, — зловеще закончил он.
Помолчав немного, он доверительно произнес:
— Я обещал дать тебе совет, Ходжа Насреддин. Запомни, поход – дело долгое. Управлять державой остаётся мой сын. Ещё в каждой области есть хан, зачастую, увы, недалёкого ума. Постарайся быть воздержаннее на язык. Мне не хочется, что бы ты попал в беду. Прощай.
***