42. Возможно, люди вновь вернутся

На эту выжженную землю,
Без слёз нельзя уже взглянуть.
Покрылась толстым слоем пепла,
Не может воздуха глотнуть.

Я посмотрел, и поплохело,
И мир в мгновение исчез:
Как будто что-то землю съело,
Страшней на свете нет существ.

Там вдоль дорог одни руины,
От цельных стен лишь кирпичи.
Стоят сожжённые машины,
Вокруг не встретишь ни души.

Нет птиц, деревьев, а в колодцах,
Не зачерпнуть уже воды.
Любой проезжий ужаснётся,
Коту под хвост людей труды.

Гуляет ветер, нарушитель,
Уносит вихрем дым в поля,
Ведь он совсем не местный житель,
Он - волчий холод февраля.

Сплошная пустошь и разруха,
Хоть жизнь и била тут ключом.
Летать боится даже муха,
Ей путь привычный незнаком.

Возможно, люди вновь вернутся,
Отстроят заново дома,
И земледелием займутся…
Но это будет лишь тогда,

Когда умолкнет канонада,
И голубь здесь совьёт гнездо,
Ростки пробьются винограда,
И молотить начнут зерно.

Пусть смех сюда вернётся детский,
И окрик ранний петуха,
И голос слышится соседский,
А в доме сварится уха.

Пусть никогда, никто не сможет,
Весь этот ужас повторить,
Достанут все мечи из ножен,
Чтоб их в лопаты превратить,

И в лунки вырытые ими,
Цветы, деревья посадить.
Их кроны вырастут большими,
В них птицы будут гнёзда вить!