Транзит через Москву

                1 
Округа затаилась в дымке.
Несется поезд спозаранку,
Минуя, словно невидимки,
Все путевые полустанки.

На миг задержится движенье –
И сразу вдаль, всё без оглядки.
Так жизни общие порядки
В пути находят отраженье.

                2
Как шустро голуби порхают
Среди сидящих в полудреме,
Хватают корм так деловито.
Час ранний. Всё еще закрыто.
И пассажиры пребывают
В привычной лени и истоме.

Жду девяти – открытья книжных:
Отведать от щедрот столичных,
Пополнить личную читальню.
Среди десятков книжек лишних
Найдется несколько отличных,
И в них – резон поездки дальней.

Покамест рано. Терпеливо
Желанных сроков дожидаться,
Глазеть на заспанных проезжих.
Мгновения неторопливы,
И жаль, что вдохновений прежних
По воле вызвать не удастся.

И я не лучше и не хуже
Сидящих в зале ожиданья,
Пустое время коротая.
О, как нам в жизни спутник нужен,
Свой человек, душа родная,
Высокий смысл существованья!
    
Маршруты объявляют,
К перронам поезда подходят,
На них гурьбой спешат другие,
Да шустро голуби шныряют.
И в ожидающем народе
Чужие все... одни чужие.

                3
Как поглядишь по сторонам,
Лишь поводы для глупых шуток,
Зевота с грустью пополам.
Вокзал – не место личных драм,
А просто лишний промежуток

На утомительном пути
К неясной цели. Как неясной?
Всё обреченно и напрасно,
Душа томится взаперти,
Устало, глухо и бесстрастно.

Начало длительного дня,
Июньской пыли, шума, зноя.
Существование земное –
Довольно скучная возня,
Кончающаяся тщетою.

В Москве уже который раз,
И в Петербург визит повторный.
Работа кажется упорной,
И только жизнь не удалась.
Дадут ли всходы грусти зерна?

Вокзал, и ожиданья зал,
И разгоранье дня в столице.
Невыразительные лица.
Небрежно их зарифмовал –
Еще, возможно, пригодится.

Как много времени в песок
Всегда сочится в дни такие.
Случайны, а поди верни их.
И так я делал всё, что мог,
Статейки, фразочки, стишки, – и
Неужто это потолок?

Но где свершенья? Где прорыв?
В чем достижимое величье
И честолюбия добыча?
Зачем-то я на свете жив,
Не зря дано мое обличье?

Смотрю на суетню детей,
На игры их с машинкой резвой.
И радостно, и бесполезно,
И стоит нашей жизни всей,
Не столь наивной, но нечестной.

Восходит день очередной
Над сбивчивыми головами.
Да, в том числе и надо мной.
Что ж, наслаждайся тишиной
И время коротай словами,
Раз невозможен труд иной,
Раз точный жизни смысл – не с нами.

                4
Ожиданье продолженья
Блиц-поездок на полдня.
Труд мой, сделай одолженье,
Чем-нибудь займи меня.

Дай забыться, дай отвлечься,
Поболтать о пустяках,
Хохотнуть чистосердечно.
Может, мне так будет легче
Оставаться в дураках.

                5
Ни грусти, ни очарования.
Скупые будни на пути.
Однако позже или ранее
К решенью должен я прийти:

К чему стремиться, в чем участвовать,
Чему все силы посвятить?
Сам убеждал себя так часто ведь,
Что нужно снова полюбить –

Со всею силой и надеждою,
Чтоб стала будничность не в счет.
Кто любит – с полнотой живет.
К несчастью, не вернется прежнее,
Но, может, новое придет?

                6
Какая женщина не рада, что желанна?
Какой мужчина не в восторге, что любим?
И счастье жизни – так легко и долгожданно –
Дается в полное владенье лишь двоим,

Кто со взаимной страстно любит и желает,
Кто друг для друга разделяет жизни труд.
Пусть даже в горестной разлуке и страдают,
Зато награду в каждой встрече обретут!

А обо мне и говорить смешно, ей-богу.
Всегда один с любовью бедною моей.
Душа не в силах подавить в себе тревогу:
Хоть счастье есть, да никаких к нему путей.

                7
                Москва, вишь, виновата!..
                А. С. Грибоедов, «Горе от ума»

Через Москву – транзит – проездом.
Пух тополиный у окна,
И ветер по путям железным.
Я недоволен этим местом,
Но виновата не она.

Скорее, личное брюзжанье,
Привычка скверная роптать.
Всегда одно на первом плане –
Утраченная благодать.
Что тут Москва могла бы дать?

Привычно. Главное – терпенье,
Зависят чувства от него.
Не надо больше ничего.
Москва Москвой, а настроенье,
Как говорится, не того.

Ну вот и тронулись с вокзала,
И впереди пути немало –
Чуть менее восьми часов.
Дня летнего разгар. Начало
Командировочных трудов.

Сквозь створки шторы растворенной
Деревьев чуть заметны кроны –
Над серым дном разлив зеленый.
Всё сладится, в конце концов!

2 июня 2002
    Москва