Сказание о серебряной иве

Тихо пела листва, и прохладою веяла крона.
Тонкий ствол чуть качался в неровном полуденном сне.
Юной иве приснилась рука, что, не зная закона,
Оживила засохшую ветвь в потаённом ручье.

Ей приснилась вершина, укрытая пледом тумана,
Где с востока по склонам лились молодые лучи,
Где она пробуждалась от власти ночного дурмана,
Разгораясь над миром сияньем небесной свечи;

Где кружились могучих ветров незнакомые речи,
Донося отдалённые звуки печали земной...
И от песни одной задрожали ивовые плечи
И наполнилось сердце неведомой прежде тоской.

Отчего эта грусть, что древесной судьбе не пристала?
Словно сгинул во мраке светила живительный лик!
Покатилась слеза и горячей росинкой упала
В обнимающий корни студёный и чистый родник...

И родник закипел! Забурлило подземное море!
Пробудилась гора, покачнулась небесная гладь...
Но не дрогнула ива, своё не оставила горе,
А знакомая песня всё громче и громче лилась.

И однажды под шелест листвы в торжествующем небе,
Под напевы звенящего ветра в полуденный зной
Пробудился посланник равнин на нежданном ночлеге,
Прикоснувшись невольно к стволу ослабевшей рукой...

(продолжение следует)