Эклога по-испански

(Подражание Франсиско де ла Торре)

                Поговорим, медлительная Муза,
                О тишине младенческих садов,
                Откормленных слабеющим потоком
                Вдали от двухэтажных городов,
                О сладком вкусе зрелого арбуза,
                О Солнце долгожданном и высоком,
                             Что золотистым соком
                             Стекало по горам
                             И залило весь храм –
                Теперь молящиеся у подножья
                Все потонули в благодати Божьей,
                И псалмовый однообразный гул
                             Летит по бездорожью,
                Распугивая призрачных акул.
            
                Как непривычно, стоя на равнине,
                Почувствовать себя на дне морском
                И в водоросли мирные зарыться;
                Весь мир – необозримый водоём,
                К тому же не освоенный доныне,
                Как утверждают странники-провидцы –
                             Их бронзовые лица
                             Похожи на святых;
                             Весёлый шторм затих –
                Мы на плаву, и быстры наши лодки,
                Но очертанья что-то слишком чётки:
                Не здесь ли скрыт божественный обман? –
                             И о своей находке
                Трубим на весь подлунный океан.
            
                А самым смелым океана мало –
                Им с нами на глубинах не житьё,
                Их дом к светилу огненному ближе,
                Где тело водянистое своё
                Огромная медуза распластала,
                Где к пёстрым яхтам прицепляют лыжи,
                             Где бриг, от Солнца рыжий,
                             Несётся на парад,
                             И палубы горят,
                Начищены до солнечного блеска;
                Струной звенит натянутая леска,
                Дневной богат улов, – и корабли
                             Сворачивают резко
                К зелёной бухте, дремлющей вдали.
            
                Но тем страшнее было пробужденье,
                Когда негромко постучали в дверь:
                Проснитесь, океан давно уж высох,
                А корабли, ненужные теперь,
                Сожгли, чтоб не плодились заблужденья
                В стране холмов безжизненных и лысых,
                             Чтоб помнили о крысах,
                             Бегущих с корабля,
                             Когда видна земля
                В пробоину сквозь толщу океана.
                Все испугались: может, слишком рано
                Нас разбудили, может, лишний час
                             Скитаний в смежных странах
                Вернёт нам мир, каким он был до нас?
            
                Напрасно визитёров убеждали,
                Что время пробужденья не пришло:
                Они смеялись, нам не отвечая;
                Меж тем рассвет в оконное стекло
                Заглядывал, и розовели дали,
                И мимо голубей летела стая;
                             Уж близко время чая,
                             Уж новый день расцвёл –
                             Садимся мы за стол,
                И за обычным вялым разговором
                Течёт ручьём дремотным и нескорым
                Всё та же жизнь, и те же петухи,
                             Рассевшись по заборам,
                Кричат свои нескладные стихи.
            
                ...Что ж, сам того почти не ожидая,
                Я рассказал вам свой давнишний сон.
                Боюсь, что вышло слишком откровенно
                И что немного смахивает он
                На бред в жару, – но был здоров тогда я,
                А просто разум жаждал перемены
                             Прискучившего плена
                             Окрестных деревень
                             На золотую лень
                Морских глубин, спокойных, но бодрящих,
                На песни волн, за палубой бурлящих;
                Поверьте слову, каждый среди нас –
                             Немного чёрный ящик,
                Хотя б и прост казался он на глаз.
            
                А может быть, мне просто подвернулась,
                Как иногда в беседе, пара слов
                Чуть убедительней, чем остальные, –
                И фокус шарлатанский уж готов:
                Сама собой цепочка потянулась
                Из первых строк, за ними ждут другие,
                             А там и ностальгия –
                             Мой спутник заказной –
                             Уверенной волной
                Подхватывает сбившиеся мысли,
                Что паутиной трепетной повисли
                В сознаньи отрешённом и пустом,
                             И наперёд исчислен
                Мне каждый миг, и мир – как водоём.
            
                Я лишь однажды видел наводненье,
                Но с той поры как будто сам не свой:
                Что, если б наважденье не кончалось?
                Для странника со скорбной головой,
                Чтоб поразить его воображенье,
                Нужна лишь самая, поверьте, малость –
                             Чтоб буря продолжалась
                             Хотя б в угаре снов,
                             Чтоб полным до краёв
                Весь мир бескрайний открывался взору:
                Кругом пловцы весёлые, и впору
                Дельфином притвориться самому,
                             Но, к счастью, очень скоро
                Врезаешься в прибрежную кайму.
            
                Нас всех волнует – может быть, впустую –
                Один и тот же непростой вопрос:
                С чем расставаться в жизни тяжелее –
                С мечтою детства, что сквозь жизнь пронёс,
                Как некую религию святую,
                Или с такой вот сонной панацеей,
                             Которую лелея,
                             Легко сойти с ума?
                             Ведь, в сущности, сама
                Она почти ни от чего не лечит,
                Хотя и душу явно не калечит
                И мне милее жизни с давних пор,
                             Но всё же – чёт иль нечет -
                Она, увы, всего лишь милый вздор.
            
                А коль взаправду так – ну, что ж, тем хуже,
                Что настоящий, не подложный мир
                Иные с горя променять готовы
                На ангельскую ложь подводных лир,
                Чтоб после пробудиться с зимней стужей
                В сердцах, едва успевших снять оковы.
                             И это всё не ново –
                             Уже сошли моря,
                             И тонны янтаря
                Оставлены в наследство тем, кто вышел
                Сухим на сушу из-под водной крыши
                И во всеобщей свалке уцелел, –
                             А в море стало тише,
                И берега – лишь камни, соль да мел.
            
               
                               P.S.  Наматываются дни на веретено.
                                       Одних недоразумений не перечесть:
                                       Чужого благоразумия не дано,
                                       А собственное расходуется на месть.
                                       Прискорбно, но сожаления ни к чему:
                                       Мы просто помолодели на полчаса
                                       И ринулись в золочёную кутерьму,
                                       Невиданные предчувствуя чудеса.
                                       Беседы пустопорожние до зари
                                       Бесплодны и утомительны, как запой,
                                       Но жаждущие по-прежнему не у дел
                                       И двигаются излюбленною тропой:
                                       От мудрого «коль не знаешь – не говори»
                                       Никто ещё в этом мире не поумнел.
            
                                                                 20–23.07.1991 AD