На краю бездны

Он был молчалив и суров, улыбался нечасто.
Он слыл очень умным и гордым, читал много книг.
Но мы не заметили, как стали реже встречаться,
И как в его сердце холодный осколок проник.

А вместе с осколком, протиснувшись в узкие дверцы,
Прополз в его душу коварный и жалящий змей.
Он в плен заточил так легко горделивое сердце,
Поставив заслон и воздвигнув сто тысяч дверей.

О чем змей шептался с ним там, в темноте за дверями?
Чего обещал он обманутой лестью душе?
Мы ждали. Мы медлили: слишком ему доверяли.
Мы вдруг осознали, что поздно, так поздно уже

Вцепиться, схватить, удержать и оставить под небом,
Не дать растерзать эту душу исчадиям тьмы.
Но как возвращаться оттуда, где ты еще не был?
И как уцелеть под сугробами черной зимы?

Ему все казалось легко, все сияло и пело,
Клубилась послушно у ног его серая мгла.
И кровью кипучей играло и полнилось тело,
А новая тайна манила, горела, звала.

Летали волшебные птицы, кружились планеты,
Вокруг все казалось хорошей и честной игрой,
Любые вопросы тотча;с получали ответы.
Но вот неуютно ему становилось порой.

В тумане однажды увидел он черную пропасть,
Под яркими перьями птиц заблестели ножи.
Быть может вернуться?
Змей шепчет: “Ну где твоя гордость?
А впрочем, попробуй, но плату на стол положи!

Ты наш, доброволец, ты выкуплен нами навечно!
И нечем платить тебе - твой опустел кошелек.
Ты горд, но доверчив. Ты слишком умен, но беспечен.
Зачем возвращаться? Из тьмы нет обратных дорог!

Из бездны на землю - ты шутишь? Какие дороги?
У нас с этим строго: охрана, высокий забор.
Ты принял меня, ты хотел быть великим, как боги?
Ну так я исполнил! Я выполнил наш уговор!”

А небо все дальше, и птицы как черные тряпки,
И гнилью запахли цветы на бескрайних лугах.
"Бежать! Хоть куда, но бежать, до конца, без оглядки!"
Да только бежать он не может, нет силы в ногах.

“Где все? Где друзья? Почему все молчат? Погибаю!
И где ваши книги святые, вода и кресты?”
...Мы звали, кричали, молились. Мы ждали у края.
Мы долго держали его у последней черты.

Ему не услышать наш зов, все уже бесполезно.
И даром, что шепчет он в панике тексты молитв.
Он думал, что сможет постичь эту спящую бездну,
Но только упав в нее, понял, что бездна не спит.