***

Валя Дончик, совсем мальчишка,
В десять лет он уже партизан...
В сорок третьем полой пальтишка
Укрывал себя мальчуган,
Сидя тихо на мокрой кочке,
Он блокаду пережидал
И, мечтая о хлебном кусочке,
Ягоды мёрзлой калины глодал.
В партизанах он был не лишним,
Много раз на разведку ходил
И под взглядом немцев хищным
Песню жалостную заводил.
Прикрываясь лохмотьями нищего,
Он разведку серьёзно вёл.
Ведь послать-то могли лишь его,
В большинстве деревень и сёл
Так свирепствовали каратели,
Что лишь Валя и мог проскользнуть...
(Современные обыватели
Не забудут такого "мазнуть",
Мол, не мог он в такие годы
Воевать, а награды - чужие...
Что поделаешь, веянье "моды",
Но терпеть эти дрязги злые
Очень сложно, да и обидно!..)
А блокада лесов была жёсткой,
"Допекли" партизаны, видно.
Ну, а звук канонады далёкой
Говорил, что фронт уже близко
И надежда прорваться есть.
Было много опасных рисков,
Но и здесь оставаться - смерть.
При прорыве погибли многие,
Валя Дончик тогда уцелел.
Вскоре всем командиры строгие,
Тех, кто возраст призыва имел,
Документы на службу оформили
И отправили бить врага.
А мальчишку стране "сэкономили"
И в суворовское... А он - в бега!
Под вагоном в "собачьем" ящике
Ехал Валя опять на фронт
(В этом малом моём образчике
Есть значение - патриот).
Не нашёл он своих товарищей
И "прибился" к артиллеристам,
Освоившись в этом пристанище,
Мальчик стал не простым статистом.
Командиру дивизиона
Нужен был расторопный боец
И туда, где нет телефона,
Пробирался шустрый малец.
А его партизанский опыт
Помог выявить даже врага.
Сменили позицию, рыли окопы,
Маскировали орудия под стога.
Валентин, передав поручение,
Об исполнении спешил доложить.
Офицер новый вызвал сомнение,
Он чего-то вокруг стал кружить,
Всё ходил около батареи,
Валя мимо его прошмыгнул.
Цвет у новенькой портупеи,
Её словно никто не гнул...
Валя всё доложил командиру
И приказ задержать получил.
Подошли, документ для близиру
Стали требовать. Предъявил.
Пригласили пройти к командиру,
"Особист" там уже поджидал...
Определили его на "квартиру",
Диверсант показания дал.
В сорок пятом, четвёртого мая,
Получает Дончик приказ
Взять машину и, глаз не смыкая,
За снарядами ехать, пополнить запас.
А дорога была под обстрелом,
Немцы, чувствуя скорый конец,
Так стреляли, что всё кипело,
Но прорвался с шофёром малец.
(Тут "малец" написал я для рифмы,
Парню было четырнадцать лет.
Должны воинов помнить таких мы,
Чтобы не затерялся их след.)
Нагрузили машину снарядами,
Валя всё торопился: "Скорее, скорее!..."
Снова встали разрывы преградами,
Но снаряды нужны батарее!
Взрыв..., на миг помутилось сознание,
Валя видит, что борт горит
И дымятся ящики крайние...
Жаль  шинель, но огонь ею сбит.
Через несколько дней - "Победа!!!"
И огонь в воздух тысяч стволов.
Тот, кто в жизни всего изведал,
Не мог даже найти таких слов,
Чтобы выразить эти чувства!
Что творилось в его душе!
(Все известные виды искусства
Отработали это уже)
Расписался на стенах Рейхстага,
Словно службу военную сдал.
Без него будет взята Прага,
Он гражданским лицом скоро стал...
Послевоенная жизнь сложилась:
Школа, далее институт.
В журналистике проявилась
Наблюдательность. Каждый свой труд:
Статья, очерк, корреспонденция
Посвящал Дончик юным героям.
И моя эта квинтэссенция
В честь того, повзрослевшего строя.

Воспитанник 1459 артполка младший сержант Валентин Дмитриевич Дончик,
награждённый медалями "За отвагу" и "Партизану Великой Отечественной войны 1941-45 годов", после войны стал журналистом, редактором белорусской газеты "Знамя юности". Долгих лет жизни живущим и вечная память ушедшим юным героям!