***

Ноколянин Иван Капустин
Сам детишек учить мечтал.
В сорок первом был повод для грусти,
Что учителем так и не стал.
Но закончить училище дали
И уже по военной повестке
В пулемётчики отправляли,
Там, в училище, в быстрой "нарезке"...
Но сержанта он получил
И поехал на Западный фронт,
Ему ротный "максим" вручил -
Изучай пред собой горизонт.
Вскоре рота пошла в атаку,
Проводила разведку боем.
Завязали с противником "драку" -
Крики, взрывы и пули роем.
Пулемётчики били по целям,
А по ним миномёты стреляли.
Эти страшные "акварели"
Пулемётчика и "подмяли"...
Очутился Иван на койке,
Оперирован и в бинтах,
Не давал медсестричке Зойке
Бинтовать в интимных местах.
Дело быстро пошло на поправку,
Вот Иван в запасном полку.
Офицер выполняет заявку,
Он танкист и кинжал на боку.
Так Уральский танковый корпус
Подбирал для десанта людей.
А кинжал - Златоуста "бонус",
Чтоб боялся немецкий злодей.
Всю войну прошёл Ваня Капустин,
Где пешочком, а где - на броне...
Мы подробность, читатель, опустим,
Трудно рифму поддерживать мне.
Вот и Западная Украина,
Недалёко от старой границы.
Огрызается крепко вражина,
Но стальные гремят "колесницы".
Нужно важную взять высоту,
А подступы давно пристреляны,
Всё открыто вокруг на версту
И давно сектора поделены.
Было, сунулись наобум,
Но пришлось возвратиться ни с чем.
Командир группы полон дум -
Как задачу решить без проблем.
Рано утром решили с тыла
Штурмом взять эту высоту.
Им погода тогда "подфартила",
Напустила в туман густоту.
Подобрался с бойцами Капустин,
Они немцев застали врасплох...
Вспоминал потом с капелькой грусти
Тот начавшийся переполох.
Высоту тогда наши взяли,
Много пленных, два танка, обоз...
Вот тогда ему Славу и дали,
"Обмывали" награды всерьёз:
Шесть подвод, как-никак, с продовольствием,
Можно было и "пошиковать".
Отдохнули с большим удовольствием
И продолжили воевать...
Вспомнил бой у речной переправы,
Как по горло в холодной воде...
За него был второй орден Славы,
Но зато не поранен нигде.
Очищали от немцев Польшу,
Но встречали их не особо,
Видно, помнили старую "ношу"
И кривилось лицо тихой злобой.
А советский солдат зла не помнит,
Ведь страдал тоже польский народ.
Врага Красная Армия гонит,
Защищает славянский род.
Те бои сорок пятого года
Были трудными, много потерь.
А кругом расцветала природа,
Знать давала - в хорошее верь!
Уцелел наш земляк Капустин,
Пришлось всякое пережить.
Вспоминал он в минуты грусти
Многих, с кем довелось служить,
Кто остался на поле сражения,
Не увидел Победы салют.
И в минуты поминовения
Плакал. Многие слёзы льют...
В сорок пятом домой вернулся,
На груди - Славы полный "бант".
В воды озера окунулся,
Знай, деревня, танкистский десант!
Годы жизни послевоенной
Все прошли у сельчан на виду.
И в беседе проникновенной
Вспоминал... (К моему стыду
Не нашёл я ни строчки об этом,
Даже нет наградных листов.
Сайт известный сказал с "приветом" -
Нет пока ещё там "обнов",
Эти данные, мол, не загружены...
Но, похоже, другая причина)
Наградные не обнаружены,
А Капустин у нас - молодчина!
Не за так же три ордена Славы,
Но в другом тут моя кручина -
Кто же из "летописцев" правы?
(Не любил вспоминать мужчина)
Знаю точно, работал в школе,
Потом выбрали в исполком.
На селе председательской доле...
Там проблемы, как снежный ком!
Поработал в райкоме партии,
Хлеб инструкторский тоже не сладок.
Там с проблемами бюрократии
Поборолся. Остался осадок...
Годы жизни тяжёлой, с войной,
Подорвали его здоровье
(Я пишу всё с какой-то виной...)
В девяносто пятом его изголовьем
Стала "матерь сыра земля".
Оставляли на нас ветераны
Страну... Зарастают поля,
Ямы силосные, словно раны.
Нам досталась тяжёлая ноша
Хоронить ветеранов войны...
Так и слышится - помни нас Лёша,
Мы стране ничего не должны!

Памяти уроженца земли каргопольской Капустина Ивана Алексеевича (1924 - 1995) посвящается. Гвардии старшина, автоматчик моторизованного батальона 62 гвардейской, Пермско-Келецкой Краснознамённой, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого танковой бригады 10 танкового корпуса 4 танковой армии I Белорусского фронта, полный кавалер ордена Славы. Вечная память!