Чудовище

На серый фарш вы натянули лживую улыбку,
Одели в разнобой, и сделали ошибку.
Так получилось чудище безликое:
Без смысла, обнажённое, сварливое.
Он был всего-то навсего рабом рутины.
Воспитывался под угрозой гильотины —

В манипуляциях нет светлой середины.

Твердили все за правду "Не такой, другой!
Дурак ведь, да и ладно. Что с него нам взять-то?"
А он был лишь собой — он был космонавтом!
В свету орбит и звёзд являлся экспонатом.

В кругу посредственной и лживой мантры
Он сам искал священные плацкарты —
Перекрывали кислород миазмами обмана:
Он потерял себя средь серы океана.
Там было холодно и становилось мрачно,
Но было чудище совсем невзрачным.
Хотелось выплыть, он мечтал летать,
Но норма не велела чувствовать!
Забился в угол, сдался и забылся,
По этой же причине и разбился...

На прутья ржавые вы натянули лико,
Заставив улыбаться в мире диком.
Отныне он без чувств, отныне чужероден,
Без ярких признаков и явно не природен.
"Чувак, теперь ты слишком мрачен,
И самочувствием твоим я озадачен.
Теперь ты сер и хмур, теперь ты лишь амёба:
Такими темпами ты доведёшь меня до гроба!
Ты должен жить лишь так, как молвит наш завет.
Ты монстр, должен быть таким же, как лафет:
Удобным, одинаковым, функциональным.
Ты не имеешь право быть многострадальным!
Нам наплевать на твой загробный вид,
Я очень удивлен, что ты не знаешь слова стыд.
Ты просто жертва, мы тебя гнобим,
К моральным мукам мы тебя приговорим:
Мы просто не были такими чудотворными,
Хотим заставить быть людей покорными".

В посредственности гибнет каждый первый:
Он не цветёт, а остаётся просто белым.
Осталась личность чудищем картонным,
Он перестал мечтать и быть свободным.