Чжалолиддини Руми. Рубои. Часть девятая

Руми. Когда печалиться тому, кто радуется всласть?!

Кай гам хурад он-к шоди мутлак бошад?!

Когда печалиться тому, кто радуется всласть?!
А сердца колосу, что брошен, как в печаль не впасть?!
Печали где кроме земли посеять семена,
Чтоб не взошли под небосводом как напасть?!

Руми. Твоей уловки хватит нам, обет храня,

Савдои туро бахонае бас бошад,

Твоей уловки хватит нам, обет храня,
Чтоб ты стал весел хватит песен у меня.
Чтоб нас убить, да нужен ль острый меч?!
Мне хватит голову пробить копыт коня!

Руми. Какую б брань из губ твоих ни услыхал

Дашном, ки аз лаби ту махваш бошад

Какую б брань из губ твоих ни услыхал,
Я вижу в них, огонь вместивший, лал.
Подвыпив, слыша брань твою, шепчу в фиал,
Что ветер треплет розу, был чтоб ал накал!

Руми. Будь оба мира только парой, из колючек, блюд

Гар хар ду чахон зи хори гам пур бошад

Будь оба мира только парой, из колючек, блюд,
Чего страшиться их — для них ведь есть верблюд.
А если душу мира грязью сплетен обольют,
Любовь поднимет, чтоб очистить, честный люд.

Руми. Моя темница- мне спасения оплот

Зиндони ман аз начот хуштар бошад,

Моя темница — мне спасения оплот,
Моя вся мразь — защита мне от нечистот.
Мой острый меч повсюду жизнь несёт,
Мой изумруд не от налоговых щедрот.

Руми. Терпение любви во благо, если ей объят

Дар ишк даме агар карорат бошад,

Терпение любви во благо, если ей объят,
Иль нетерпение в любви не суть её утрат?
Пока не любишь ты колючка, роза — как влюблён,
Лишь за рожденьем роз пьянить нас будет аромат!

Руми. С другими вместе нам смеятся, дав обет,

Бар банда биханд,  то савобат бошад,

С другими вместе нам смеяться, дав обет,
И от других смех слышать нам теперь в ответ.
Мне плакать тяжелей, когда вина уж нет,
И сердце жарит как кабоб любви запрет!

Руми. Когда же жало прекратит в питьё тебе лить яд

Кай бошад, к-ин неш ба нушу ту расид,

Когда же жало прекратит в питьё тебе лить яд,
Когда противоядье дашь губам моих услад?!
Эй, раз алхимик* беззаветный ты такой,
В кипенье сладость извлекай, а не один лишь смрад!

*Скрытый намёк на молодую жену Шамса Кимиё,
чьё имя имеет и значение: алхимия.

Руми. Хоть быть вблизи, иных не надо сердцу ведь утех

Аз наздикие, ки дилситонро бошад,               

Хоть быть вблизи, иных не надо сердцу ведь утех,
Нет мыслей о души заботах на глазах у всех.
Клянусь, Аллах, не вспомнить даже в чём наш грех,
Но скрытно помню я лицо и сладкий смех.

Руми. Ну а безумца нет в народе ли каком

Девона миёни халк пайдо бошад,

Ну а безумца нет в народе ли каком,
Кто по базару вечно ишаком влеком?
Безумцем станет тот, кто узнаёт его,
Да и до нас любой безумец нам знаком.

Руми. Мне наставлений всех твоих доносит аромат

Он лахза, ки аз пираханат буй расад,

Мне наставлений всех твоих доносит аромат.
Что я пойму? И у небес есть для молитв халат.
А где Юсуфа* наставлений сладкий дух зерна,
Иль наставления твои и мне его хранят?

*Мусульманский Иосиф.

Руми. И солнцу б твоего лица коснуться поскорей

Хуршед ки бошад, ки ба руйи ту расад

И солнцу б  твоего лица коснуться поскорей,
И ветерку быстрей похвастать меж твоих кудрей.
А тот разумник, кто устроит в городе вам жизнь,
Сойдёт с ума, женитьбу видя, у твоих дверей!

Руми. Что в близости с тобой у нас порок?

Бо суду висоли ту зиёнат нарасад,

Что в близости с тобой у нас порок?
Но над твоей душой невластен даже рок.
Тебя запугивают, чтоб не дать дышать,
Будь сердцем стоек, в этом зрения исток!

Руми. Лишь стоит в чару глаз твоих взглянуть

Ди чашми ту рои сехри мутлак мезад

Лишь стоит в чару глаз твоих взглянуть,
В твоём лице к лазури свода виден путь.
Где светит Солнце, будь в тени его кудрей,
Там душу золотинкой крУжит счастья суть!

Руми. Тот, кто в любви без споров Друга обретёт

Онро, ки зи ишки дуст бедод расад,

Тот, кто в любви без споров Друга обретёт,
Найдёт ль поддержку у учёных и почёт?!
Взглянув на краткость жизни, Друга лишь ищи,
Поможет только Он, раз в сердце тяжек гнёт!

Руми. Пока совместно в сердце нам веселие дано

Хамрохи хушию дилкаши номезад,

Пока совместно в сердце нам веселие дано,
Не накреняй фиал, чтоб не пролить вино!
Где во вселенной тлен, будь с ветром в голове,
Тогда исчезнет страх, что станет вдруг темно.

Руми. Как в Зерафканд б примешанный Ирок

Чун «Зерафканд»  дар «Ирок» омезад,

Как в «ЗерафкАнд»* б примешанный «ИрОк»,
Ум — в сердце, их из формы прочь бы влёк.
Я пламенем огня встаю, чтоб боли одолеть,
Хотя не в каждом вспыхнет пламя, если рок.

*Музыкальные стили. 

Руми. Твоей любовью наша вся взволнована река

Аз ишки ту дарё хама шур ангезад,

Твоей любвью наша вся взволнована река,
Чего ж вдали от ног твоих несут дождь облака?
Где молния твоей любви вдруг в земдю попадёт,
В клубах дым  к небу виден мне издалека.

Руми. Терпеть и ждать, хоть жар души уже мой сжёг халат

Гар сабр кунам чомову чон месузад,

Терпеть и ждать, хоть жар души уже мой сжёг халат,
И души всех, в моей душе горя, ждут твой возврат.
И если я кричу, что жду, мой рот огнём объят,
Что рот?! Когда и оба мира в пламени утрат!

Руми. Эй, первым кто очаровал твой взгляд

Эй он-к нахуст сехр ба чашми ту зад,

Эй, первым кто очаровал твой взгляд,
Соль от кого, когда у вас в слезах разлад?!
А тот, кого ты попугаем чтишь сейчас,
Что сахаром глаза тебе засыпал для услад?!

Руми. Под тяжестью твоих кудрей склонилась

Зулфи ту ба хусни зуфинхо барзад,

Под тяжестью твоих кудрей склонилась голова,
Эй, засучи, когда что ищешь, лучше рукава!
Едва услышав все мои столь ясные слова,
Ты земли стал искать на то пригодные сперва!

Руми. Не чтит кто Солнце, тот в поклоне умрёт перед тобой

Хуршеди камарбаста ба пешат мирад

Не чтит кто Солнце, тот в поклоне умрёт перед тобой!
В чьей печени жар от Луны, тот в стоне умрёт перед тобой!
Тот кипарис при розе и фисташки лоне умрёт перед тобой!
Тот с сердцем в боли, если ты на небосклоне умрёт перед тобой!

Руми. В тот день, когда моя душа Сатурна путь

Он руз, ки чонам рахи кайвон гирад,

В тот день, когда моя душа Сатурна путь займёт,
И тело испрашит моё земли могильной гнёт,
Едва начертишь ты перстом на прахе: Встань!
Вновь тело душу призовет с заоблачных высот.

Руми. Не допускай в себя печали вечный гнёт

Магзор, ки гусса дар миёнат гирад,

Не допускай в себя печали вечный гнёт
И искушения, что мир к греху ведёт.
Иди и пей шербет любви и день и ночь,
А то решением суда набьют землёй твой рот!

Руми. В дни Мира поиска весь человечий род

Рузе, ки вучудхо тавалло гирад,

В дни Мира поиска весь человечий род
Найдёт себе из жизни также радостый исход.
Раз кровью меч не обагрён из года в год,
В Огонь отправит миролюбца ль небосвод?

Руми. Лишь в небесах твоя любовь то место обретёт

Дар мазги фалак чу ишки ту чо гирад,

Лишь в небесах твоя любовь то место обретёт,
Где не отыщет уж её и всех напастей гнёт.
Как превратится в мир душа, слепя с высот,
В душе как в мире обретёт любовь оплот!

Руми. Влюблённым пить вино, как разлучит беда

Ошик бояд, ки то равад, бода хурад,

Влюблённым пить вино, как разлучит беда,
А то не спрятаться умом от мук и от стыда.
А мне где пить вино?! Раз пью его когда,
Не знаю: занесёт меня безумие куда?!

Руми. Мудрец, а суфий хочет есть помногу, так как худ?

Дони, суфи бахри чи бисёр хурд?

Мудрец, а суфий хочет есть помногу, так как худ?
А ест раз в день он для своих страстей остуд?
Пусть он граната ест цветы и роз с красивых блюд,
А то жуёт свою печаль, колючки как верблюд!

Руми. Опять кудряшка та пришла и все другие вслед

Боз омаду он зулф ба хам боз овард,

Опять кудряшка та пришла и все другие вслед,
Опять с собою принесла нам сотни новых бед.
Эй, ты, Луна, Зухру-Венеру высвети в ответ,
Бей в барабан, зажав меж ног, шла чтобы для бесед!

Руми. Вглядись, кто стал мужчиной, а кто нет

Онро манигар, ки зуфунун ояд мард,

Вглядись, кто стал мужчиной, а кто нет,
Мужчина тот, кто не нарушит взятый им обет!
В нарушевшем обет — мужчины нет примет,
В мужчине мужество растет на зло в ответ!

Руми. Что Дух Любви умрёт, кто вдруг заголосил?

Ки гуфт, ки рухи ишкангез бимурд?

Что Дух Любви умрёт, кто вдруг заголосил?
От злопыхательства умрёт ли Чжабраил?
Эй, тот, ИблИс в ком к склокам раздувает пыл,
Ведь ШАмса ТабризИ сломить не хватит сил!

Руми. Мудрец, взирая в сердце мировой любви

Хошо, ки дил ишки чахонро нигардад,

Мудрец, взирая в сердце мировой любви,
Что из него изъять мне нужно, назови?
И в смертный час от отвращенья отведу я взгляд,
Уйдет любовь из сердца если, где душа в крови!

Руми. Взгляни на этот благодатный, дивный Сад

Ди бог дайи шукри саломат мекард,

Взгляни на этот благодатный, дивный Сад,
Благоухание цветов — в нём знак услад.
Как кипариса стройный стан чарует взгляд,
А воскрешать из мёртвых смехом — роз обряд!

Руми. Я от бесед с тобой стал молчаливей всех

Хамуш маро зи гуфт, гуфтори ту кард,

Я от бесед с тобой стал молчаливей всех,
Без дел я от услад с тобой стал впавшим в грех,
От всех сетей твоих в дом сердца я бежал,
Но ты и сердце превратил в ловушку для утех!

Руми. Когда я с кровью слёзы лил, мне сладок был твой смех

Дар гиряи хун маро шакарканди ту кард,

Когда я с кровью слёзы лил, мне сладок был твой смех,
Без связи с миром ты связал меня им крепче всех.
А где теперь все заверенья, что звучали мне?
Меня ведь сделали они тем впавшим в грех утех!

Руми. Спросил, Душа, душой не издаёшь ты стон?

Гуфтам: «Чони, ба тарки чон натвон кард.»

Спросил: «Душа, душой не издаёшь ты стон?»
«Как тело душу не покажешь.» — молвил он.
Я вновь: «Капуста ты морская?» Он мне: «Цыц!
И головной платок мне в камень превращён!»

Руми. Певец, желая радость петь иль смертной муки

Мутриб, ки тарона гуфт ё афгон кард,

Певец, желая радость петь иль смертной муки стон,
В надежде, что вознаграждать других, и призван он.
Как только дивной чарой пенье не берёт в полон,
И наголовный твой платок, как в камень превращён.

Руми. Сегодня утренней зарёй с вином нам мускус дан

Субх асту сабо мушкфишон мегузарад,

Сегодня утренней зарёй с вином нам мускус дан,
Найти б где водопад его омыл бы юный стан.
Вставай! Что спать, когда ты миром к жизни зван,
Ведь благостыни аромат уносит караван.

Руми. Нам с мускусом сегодня ночью льёт вино саки

Имшаб соки ба мушк май гардон кард

Нам с мускусом сегодня ночью льёт вино сакИ,
Сердца нам полня верой в счастье щедростью руки.
Он лал вина потоком льёт безудержной реки,
Чтоб нас к безумию влекло рассудку вопреки!

Руми. Кто о бессмертном крикнет как невежды: оно умрёт?

Ки гуфт, ки он зиндаи човид бимурд?

Кто о бессмертном крикнет как невежды: оно умрёт?
Кто предречёт ему и нас лишит надежды: оно умрёт?
Лишь враг,  кто с крыши, рвя одежды, к нам воззовёт
И известит, смежив от злобы вежды: «Солнце умрёт!»

Руми. А сердце, что в печаль погружено

Он дил ки шохиди нихон дарнигорад,

А сердце, что в печаль погружено,
Когда же будет в мире радости оно?!
Устал я им смотреть на смертный час:
Прашится сердце, а душе то всё равно!

Руми. Взгляни на землю, ведь мы тоже станем ей

Бар хок назар кунад, чу бар мо гузарад,

Взгляни на землю, ведь мы тоже станем ей,
Пока есть облики у нас, есть зависть в ней.
Ни ей не будет лучше в нас, ни нам в земле,
И, может, облик нам земля вернёт в один из дней.

Руми. Хоть набожен, безбожен, чист, с осадком ли

Хам куфраму, хам динаму, хам софаму дурд

Хоть набожен, безбожен, чист, с осадком ли на дне,
Хоть и старик, но и ребёнок я при седине.
Когда умру, не говорите «умер» в тишине,
А то скажу: «Был мёртв, но Друг дал жизнь вновь мне!»

Руми. Бывают дни, у душ с сердцами меж собой разлад

Рузе, ки бувад дилат зи чонон пурдард

Бывают дни: с душ у сердцами меж собой разлад,
Тогда должны все души вновь вернуть любовь назад.
В пути любви любим раз ты, эй, будь поддержке рад,
Взглянув назад, чтоб не увидеть только смрадный чад.

Руми. Хотя я чист, но чист с осадком как в вине

Хам софаму, хам софаму хам тираву дурд,

Хотя я чист, но чист с осадком как в вине,
Хотя старик, но и ребёнок я при седине.
Когда умру, не говорите «умер» в тишине,
А то скажу: «Был мёртв, но Друг стал жизнью мне!»

Руми. В какую б сторону любимый ни был занесён

Хуш чой, ки ёри дилситонам мебурд,

В какую б сторону любимый ни был занесён,
И плоть мою с душой несите в ту же из сторон.
Ища предлог остаться с ним, сказал я: «Не уйду.»
Я всё бы перенёс. «Уйдя лишь.» — молвил он.

Руми. И саранчу, и птиц с той стороны несёт

Мурге малаке з-он суйи гардун паррад,

И саранчу, и птиц с той стороны несёт,
Но стороны той если нет, откуда их прилёт.
Та птица, что Симурга* бы разбила всё ж яйцо,
Смогла б сказать: к Симургу что её влечёт?
 
*Вещая птица в персидской мифологии.