МУМУ

МУМУ

- УФ, спасибо от всего сердца, наконец-то нашлись умные люди (хотя умными их называть я бы поостереглась) и забросили в реку сеть, и вот она я, собачка Муму опять стою живая на берегу. И это нечего, что  несколько веков проведённых мной в речной сырости, без благодатного солнечного света наградили меня, верного слугу своего хозяина, утомительным насморком. Апчхи! Было когда-то две правды на свете, первая та, что жизнь несказанно прекрасна, потому что меня вытащили из воды вон те два белобрысых мальчишки, а другая, что жизнь мыслима лишь для сумасшедших.  Нет, я не скажу, что Герасим относился к сумасшедшим, было в нём что-то такое, какой-то внутренний свет….  Я не знаю, как это назвать. А потом этот свет в человеке погасили, и я оказалась на самом дне и реки и жизни в целом. Жизни тут на воле, не надо было бояться она весёлая, занятная, чудная штука – эта жизнь, а вот там в воде, было холодно и одиноко, а вы знаете, что это такое, холодное одиночество? Правда с русалками иногда удавалась переброситься парой фраз. Ну, они все такие недалёкие. Одна русалка сказала мне, что столица Америки США, а столица Еревана – Баку. А другая русалка произнесла, что последний русский царь имел фамилию Горох.    Еще вот там был рак он, лениво проплывая мимо меня иногда, задевал и щекотал длинными своими усами мою меховую шубку, которая, кстати, за столько веков основательно поистрепалась. И крем-брюле на завтрак там мне ни кто, ни приносил, а я всё-таки считала себя слегка дворянкой, я же жила совсем недалеко от великолепного дома барыни, в котором по вечерам светились все окна от самых больших и до самых маленьких подвальных окон. Ах, о чём это я? Да, я та самая Муму из рассказа, уже не помню кого. Кстати, мальчишки, что вытащили меня сетью из реки, тоже не помнят точно, сказали, что Алексея Есенина.    Ладно, люди, что окружили, стоите, смотрите? Да та самая Муму я, живую, мокрую собаку никогда не видели?! Принесите хоть полотенце что ли?!
Да пойду я Герасима своего искать, наверное, где-то в соседних дворах метлой машет, старой ворчуньи барыне угодить старается. Ни  кто не видел хозяина моего, случайно, а?