А у бабушки...

…А у бабушки было сладко и по-домашнему.
На подушках накидки из тюли всегда разглажены.
На стене – фотографии, вроде, как и украшено.
Как тепло же там было мне.

Пироги и блины. Всегда по утрам - вареники.
Мы копали картошку и даже вязали веники.
Я скакала по лесу, гоняла везде на велике.
А бабуля всё о войне…

Как их было семь душ, семь детишек простых и маленьких,
И как страшно им было, и как не хватало валенок.
Как они убегали и прятались на завалинках.
И хавали по ямам коз.

Как они выживали голодные, злые, голые.
И как жмых они ели, и суп, коль свезёт, из голубя.
А я слушала это и просто морило голову,
Засыпала под мерный сказ.

И казалось, что это придумки уже далёкие,
И что бабушка зря столько раз говорит и охает.
А сейчас понимаю: записывать всё неплохо бы.
Только бабушки нет у нас.

Деда был на войне. Пацанёнок золотоношенский.
Ему было семнадцать. Но там всё на два умножено.
Он молчал о войне: ни плохого и ни хорошего.
Только слёзы текли из глаз.

Я весною поеду на кладбище, их проведаю.
И скажу, как обычно: бабуля, привет! Вот, деда, я!
Хорошо как, что вам то, что в мире сейчас неведомо.
Вы бы просто с ума сошли.

…Я сейчас и печалюсь, и плачу, и рефлексирую.
Это было всегда: и Афган, и Чечня, и Сирия…
Всё пройдет непременно. Быстрей бы, быстрей бы мира нам.

И остаться бы всем людьми.

Лилия Киракосова