в ладонях моих согрет

Не поэт я, о, нет, не поэт.
Да и так себе поэтесса.
Но такими, как я, воспет
Подвиг древнего Ахилесса.

И начертанный вязью рун
Из-из фьордов холодных стран
Восстает из поэм нибелунг,
Восстает из поэм Тристан.

Вьется проволокою сонет
И теряется в тоннах вирш,
О царей долгих жизней лет,
О поверженных, победивших.

За собою ведет в злую зиму,
Помнишь, вечером, по утру?
Там единственный, неповторимый
Ждёт утёс не свою звезду.

Меж костьми лошадиного тлена
Воин ржавой травою порос.
Из озерных краёв, как из плена,
Кубла Хан те виденья принёс.

И писал он прекрасной даме
Про советского гражданина,
Как ноктюрны на трубах играли,
Как протягивал руку Джиму.

И без рифмы, по лестнице строчек
Всё бежала, вуаль позабыв,
Чтоб смолчать о глазах дочери
И умыться горем войны.

А потом по дороге из данности
С человеческим одиночеством
Не любил он впадать в крайности,
Воздавать своим песням почести.

Ну, конечно же, я не поэт.
Даже, в общем-то, не поэтесса.
Но в ладонях моих согрет
Неталант с толикой интереса.