Позапрошлые века часть 30

Нам Кавказ не утешенье.
Вся Россия в размышленье:
Приключилось почему
Поражение в Крыму?

И ответ у многих сходный:
Все в России не свободны.
Чтоб Руси вперёд шагать,
Надо людям волю дать.

Циркуляр составлен новый:
С сумасшедших снять оковы.
Не взорвался «жёлтый дом» –
Верным движемся путём!

И другое послабленье:
В центре Питера куренье
В те же дни разрешено.
Вам, по-моему, смешно?

Новый шаг, царя достойный:
Всем, кого отец покойный
Посадил или сослал,
Сын свободу даровал. (1856)

И свободней всякий дышит,
Кто статьи и книги пишет,
Вся российская печать.

Разрешили рассуждать
О народной тяжкой доле,
О науке и о школе,
Об уставе войсковом
И о многом остальном.

И презревши все запреты,
Ходит «Колокол», газета. (1857-1867)
С ней – «Полярная звезда».

Присылает их сюда
Ставший вольным иноземцем
Россиянин бывший Герцен,
Непрестанно матеря
Предыдущего царя.

Это присказки, ребята!
Минул год шестидесятый,
И услышал белый свет,
Что в России рабства нет. (19 февраля 1861)

Столько лет крестьяне ждали!
Вместе с волей землю дали:
Жить без собственной земли
Наши предки не могли.

Только вдруг заметно стало:
У крестьян землицы мало.
Знать, учёл земельный план
Пожелания дворян.

Да изволь-ка за землицу
С господами расплатиться.
Денег нет у мужика?
Отрабатывай пока.

Этот труд на барском поле –
Сорок дней в году, не боле.
Мужики, хоть и шумят,
К прежней жизни не хотят.

Но одной свободы мало.
Чтобы Русь не бунтовала,
Государь властям велит
Улучшать крестьянский быт.

Поступило указанье:
Выбрать земские собранья. (1864)
А собранье в свой черёд
Пусть управу изберёт.

А уж той вовсю крутиться:
Строить школы и больницы,
Делать в местности своей
Всё, что нужно для людей.

Входят в земские собранья
И дворяне, и крестьяне.
Кое-кто – царю пенять:
«Всех ты хочешь уравнять!»

Хоть до равенства далёко
И подчас выходит боком,
Но, на взгляд иных фигур,
Либерально чересчур.

А ещё вельможи ропщут:
Суд для всех отныне общий.
Коли мягкая статья,
Мировой вершит судья.

А для дел серьёзных, важных
Выбрать велено присяжных. (1864)
Можно встретить среди них
И вчерашних крепостных.

Шлют порой сии крестьяне
Дворянина в каторжане.
Кто ж престолу супостат –
Должен тех судить Сенат.

И ещё для многих чудно:
Суд свершается прилюдно.
В зале речи говорят
Прокурор и адвокат.

Умолчать никак не смею:
В адвокатах есть евреи.
И заметно тут и там
Послабление "жидам".

Прежде крепко прижимали!
К службе годными считали
Тех, кому двенадцать лет.
Уж такого больше нет.

И по всей державе Русской
Отменён набор рекрутский:
Службу все теперь несут. (1874)
Но различья не уйдут.

Шесть годов на царской службе
Быть неграмотному нужно.
Коль два класса кончить смог –
Четырёхгодичный срок.

Будешь год на службе срочной,
Коль гимназию окончил.
Если ж университет –
То, считай, призыва нет.

И должно быть всем известно:
Палкам в армии нет места.
Нынче розгами секут,
Коль решил военный суд.

Также глаз приметит зоркий,
Что не стало в школах порки. (1863)

Рано царь поблажку дал!
Страх и так уже пропал.
И шумят, как буйный ветер,
Из семей поповских дети
И дворянчик молодой.

Всяк себя перед собой
С Ломоносовым равняет,
Да учиться не желает:
Трудолюбья нет у них.

Лишь из иностранных книг
Ухватили тезис модный:
«Бога нет – есть дух народный!»
А иной от счастья пьян:
«Мы – потомки обезьян!»

Что ж понять рассудком сложно,
Это всё для них ничтожно.
Пронесётся в эти дни,
Что ничтожники они,

По латыни – нигилисты.
Всё при том социалисты.
Поясню: зовётся так
Частной собственности враг.

Нигилистам интересно
Жить коммуною совместной,
Где у всех «гражданский брак» –
Как у кошек и собак.

Никакого нет запрета.
Только стало скучным это.
Кое-кто хотел от нас
Ехать за море, в Канзас.

Вдруг явился с речью резкой
Литератор Чернышевский:
«Эй, ребятушки, не трусь!
К топору зовите Русь!»

После речи той крамольной
Петербург пылает стольный. (1862)
Может быть, поджёг поляк.
Не найдут следов никак.

Но – по правде вам расскажем –
Чернышевский взят под стражу.
Хоть улик весомых нет,
Рыть руду ему семь лет.

С ним покуда разбирались,
Вновь поляки взбунтовались. (1863-1864)
Дался нам с большим трудом
Бунта этого разгром.

Снова Англия грозилась.
Русь вокруг царя сплотилась.
Только Герцен бунтовать
Призывает нашу рать.

Русь ответила бойкотом.
Герцен вскоре стал банкротом.
Но на клич его спешат
Члены тайной группы «Ад».

Самому царю угроза:
Некто Дмитрий Каракозов
В шестьдесят шестом году
Подстерёг царя в саду,
И прицельный грянул выстрел.

Был стрелок задержан быстро.
Царь ничуть не пострадал,
Но тревожный был сигнал.

Раньше с этим было строго:
Группе «Ад» – в Сибирь дорога.
И ещё Сенат изрёк,
Чтоб повешен был стрелок.

И журнал закрыли к лету
У Некрасова-поэта:
Видно, место было там
Подозрительным статьям.

             Продолжение следует