10 лет без права переписки

Живой? – спросил его конвой,
и он ответил, что живой,
ответил, что совсем не спал
всю эту ночь - письмо писал.
И вертухай-собаковод
с ухмылкой буркнул: - Идиот. 
Решили все – сошел с ума,
здесь нет условий для письма,
нет ни бумаги, ни чернил…
А он не врал, и не шутил.
Ну, здравствуй, мой небесный свет.
меж нами пропасть в 10 лет…
А он молился на засов: 
Ну, дай хоть несколько часов,
дай дописать, потом пойдем,
не торопись, откройся днем.
…Прости меня за этот ад,
я виноват, я виноват,
ни перед ними, пред тобой,
ты так несчастлива со мной…
Что между ними 10 лет
он и не думал, знал, что нет
и тихо плакал над письмом
под арестованным окном.
…Прости, любимая, прости
за то, что этот крест нести
ты будешь долго и одна.
Пока опомнится страна,
пока не вылечит чумы,
с тобой не будем вместе мы…
Засова лязг, собачий вой,
Живой? – спросил его конвой.
Морозный воздух, топот ног…
…Я не успел, точней, не смог,
все думал, что потом скажу,
как я тобою дорожу,
что даже в мыслях изменить
тебе не смею.
извини.
Мне так тебя недостает,
Я, в самом деле, идиот…
Стрелки замедлили шаги…
Родная, дочку сбереги…
Команда "пли", собачий лай.
Он дописать успел:
Прощай!