N. слишком тонок для этого мира

Вот письмо, наконец, найденное в старинном архиве. Незнакомец его написал. Оно без подписи.

"Милая и добрая Дитя, пусть не совпадает род слова.

В Вас есть нечто божественное.

Ваш брат N. слишком тонок для этого мира, мне кажется. Мы беседовали с ним один только вечер летом 192.. г.

... он сын моего друга - такое было сильное переживание, когда на приёме у посла он подошёл ко мне. Как он узнал меня, если мы были незнакомы... Здесь много тайн - на Земле.

Прощаясь (вероятно, навсегда), он взял телефон мой, обещал звонить и не смог сдержать обещание.

"Мне тяжело с Вами расставаться... Спасибо Вам за свет и тепло". Это его драгоценные слова, сказанные им в момент прощания.

Он даже не умеет пожать руку...

Я ждал, что он позвонит. Я позвонил сам. Не помню, что было, но мне не удалось отыскать эту душу, услышать ещё раз его голос.

Я иногда балуюсь стихами. Мне представляется неоспоримым, что вообще Поэт - человек странный и не всегда от мира сего. Он живёт в двух мирах - тленном и в вечности, он слышит "неба звуки, он даром славы не берёт".

Так писал о творчестве великий Лермонтов.

Я так был потрясён этим видением, общением, хаотичным с ним разговором. Тьма тем поднялась со дна души, новые грани открылись... Мне так много нужно было ему поведать.

Много стихов я о нём написал.

Искал его, нашёл, толку было мало. Переписка наша не клеилась.

Надо понять, что его томит, помочь ему не быть таким безумно одиноким.

Вторая встреча была неожиданная, там же, где и первая, в присутственном месте.

Он второй раз окликнул меня. Он невероятно изменился. Он был уверен в себе. "Виконт! Как я рад Вас видеть!," - воскликнул он, когда я проходил мимо.

А я не смог превозмочь свою боль.

"Я не могу верить Вам... будьте счастливы!", -  мрачно сказал я. И - ретировался, в полном смятении. Он был не один.

Хотелось бы мне иметь его портрет или на крайний случай фотографию.

Несмотря на его странности, переплетающиеся с моими странностями, этот человек незабываем. Но в этом мире - (у Соломона на царском перстне...) "Всё проходит".

Мы могли бы обмениваться мыслями. Я очень много чего ему в первую встречу рассказывал о его отце, о себе, о моих знакомых удивительных, о моих делах на земле.

Нелюдим, молчалив, тонок, хрупок. Сказал, что ни с кем не общается, со всеми расстался, со всеми порвал...".

Странное письмо. О ком же это? Есть ещё у нас странники, чудаки. Значит, не всё потеряно.