Позапрошлые века часть 14

Скорбь царю, беда России:
Умерла Анастасия. (1560)
Царю вдовому тогда
Шлёт невесту Кабарда.

И теперь ему пригожи
Кабардинские вельможи,
Им богатство и почёт.
А своих – на эшафот!

Даниил казнён Адашев.
Стало страшно медлить дальше,
И от царских палачей
Скрылся в Польше князь Андрей.

Тяжкий грех на князе Курбском:
Стал врагом своим же, русским,
И готов вести Литву
Самолично на Москву.

Нет измены всё же в главном:
Князь остался православным,
Даже книги за свой счёт
Против папы издаёт.

О бессудных казнях слыша,
Он письмо царю напишет.
Суть я воспроизведу:
«Быть тебе, Иван, в аду!»

Царь, словесность разумея,
Отослал ответ Андрею.
Не с Андреевым гонцом:
Тот замучен палачом.

В тот же год, зимой морозной,
Из Москвы уехал Грозный.
За столицу – слобода
Александрова тогда. (1565)

А Москве теперь – немилость:
В ней измена угнездилась.
Как на вражеский оплот,
Ходит царь туда в поход.

За царём дружина скачет:
Каждый с черепом собачьим,
И зачем-то у седла
Прикрепляется метла.

То особый полк – опричный
В жуткой форме необычной.
Берегитесь, люди, их,
Царских дворников лихих!

Тут Басманов Федька лютый
Со Скуратовым Малютой,
И на многое готов
Зять Малюты Годунов.

С головой собачьей людям
Всяк подвластен, всяк подсуден.
Нет защиты никому:
Тащат запросто в тюрьму,

У купцов богатых даром
Отбирают все товары,
У больших бояр подряд
Все деревни разорят.

Коль опричникам попался,
Счастлив будь, что жив остался:
Дал опричникам Иван
Власть над жизнью россиян.

И народ московский в страхе:
Колья, виселицы, плахи
Покрывают стольный град.
Всюду мучат и казнят.

Редкий день теперь без казни,
А царю со свитой праздник,
И в обычае сейчас:
Днём убийства – ночью пляс.

А устав от перепляса,
Царский двор наденет рясы,
И, войдя в святой алтарь,
Им молебны служит царь.

Для чего кощунство это?
Чтобы знали: нет запрета
Православному царю.
Что хочу, то и творю!

Против оргии той дикой
Молвил речь Филипп-владыка.
И Малютою убит
Был святой митрополит.

Царь же с силою лихою
По Руси пошёл войною.
(Мало с Польшею войны!)
Клин и Тверь разорены.

Безоружных победитель,
Въехал в Новгород властитель. (1570)

Пронеслось из рода в род,
Как от крови таял лёд,
Как по Волхову впервые
Плыли факелы живые…

Потешал царя палач
Елисей Бомелий, врач.
То ль еврей он, то ль голландец.

Будет этот иностранец
На костре потом сожжён:
Он-де травит царских жён.

Был мучитель наготове
Повторить погром во Пскове.
Но старинный псковский край
Спас блаженный Николай.

Предложил он в пост Великий
Мяса Грозному владыке:
Нет постов для упыря!
Устыдил святой царя.

По привычке царь с дороги
Всё ж казнил бояр немногих,
Сам же город уцелел.

В ожиданье худших дел
Наши предки содрогнулись:
Времена Орды вернулись!
Но, к позору христиан,
Русь терзает русский хан.

И Батыева порода
Всё опасней год от года.
Вихрем вышел из степей
Крымский хан Девлет-Гирей. (1571)

Под стеною он столичной.
Где ж надёжный полк опричный?
Кто в Ростов с царём бежит,
Кто за стенами укрыт.

Враг поджёг в предместьях хаты –
И Москва огнём объята.
Впредь лихую татарву
Не пускали на Москву.

Царь вояк своих оценит
И опричнину отменит,
И собачью эту рать
Запретит упоминать. (1572)

За одним – другое горе:
Вторгся к нам поляк Баторий.
Но преградой для врагов
Стал наш древний город Псков.

Не уронит чести русской
Князь Иван Петрович Шуйский,
Да и псковский люд простой.

Долгий выдержали бой,
И, у стен растратив силы,
Враг уходит из России. (1582)

Но и нашим не под стать
На два фронта воевать.
Вся страна в изнеможенье!

Из литовских всех владений,
Из ливонской всей земли
Наши ратники ушли.

Латыши достались Польше –
Немцы выиграли больше.
А Эстонию взял швед –
Немцам тоже худа нет.

Был в тот век Сибирью дикой
Занят Строганов Аника.
Состояли в деле с ним
Сын Семён и внук Максим.

Им, богатым солеварам,
Больше, чем иным боярам,
Предоставил царь права.
Да под боком татарва!

Что ж, сыскалась оборона:
Казаки приходят с Дона.
Во главе таких вояк
Стал Кучума бить Ермак. (1581-1585)

Но покоя нет Ивану,
И дела царёвы странны.
Был крещёный хан Семён
Вдруг в цари произведён. (1575)

Целый год Иван Семёну
Слал холопские поклоны,
А потом его согнал,
Но ни в чём не притеснял.

Вдруг – другое завихренье:
Просит в Англии княженья.
То опять казнит народ,
То в молитвах слёзы льёт.

Надоест царю молиться,
Он торопится жениться.
Кто и в чём ему указ?
Он в седьмой женился раз.

Дмитрий вскорости родится
У молоденькой царицы.
Но к погибели ведёт
Грозный царь свой царский род.

Зашибёт рука тирана
Сына старшего – Ивана.
Будет грех царя крушить,
Не придётся долго жить.

Может, кто-нибудь вмешался,
Только жизни ход прервался. (1584)

                Продолжение следует