Писать стихи

"Русалочий пруд".
В. Мальчевский. х.м.100Х110 см. 2011г.


Писать стихи

... Писать стихи - как пишут по шелкам;
легко и плавно складками стекая
по воздуху, по чувствам, по щекам...

храня и предрекая.

... Писать как блики Солнца на волне;
играя, отражаясь, проникая
с поверхностью и светом наравне

храня и предрекая.

Уйти, оставив мысли на листах,
что вязью слов влекут не умолкая
в Миры, где слово носят на руках,

храня и предрекая.

__________________________

Сквозь ночь


Сёстры мои, почему – в колпаках
неестественно чёрных?
Что за пластика лиц! - в них движенья змеи
исподлобья… зрачком  укрощать непокорных,
сёстры мои!

С неба наземь легла эта ночь позади
между светлых границ,
переполненных дрожью…
что за камни блестели у вас на груди? –
я клянусь,
я найду этот блеск у подножий!

Мне уже не сойти ни с пути, ни с ума
до инстинктов раба, до торговых расчётов.
… Знайте, милые,  если и нам – не судьба,
я взорвусь – и ва-банк по бекфорду аорты!

Не отдам никому мой несбывшийся Рай,
где себе не простят и кивка равнодушья.
Так бывает, когда сам себя – через край,

чтоб промчаться сквозь ночь,
и влюблённых не слушать.

Потому, что страшней не бывает зарниц –
искажение лиц искривляет Пространство.
Я - предчувствие дня, - и уже без границ,
и согласен на смерть дурака Розенкранца.*

То-то в окнах по небу – отравленный дым…
по-над лугом, где было светло и чудесно.
Это – место, где можно придумывать песни,
и остаться святым, и родиться седым.



__________________________________
*У. Шекспир. "Гамлет".


В долинах Эвереста


На фоне неба голубого –
твой профиль нежно-золотой.
Он прост забытой красотой,
он словно символ или слово,

и очень древний, дивный  знак,
что подан мне из снисхожденья
за боль в душе и заблужденья,
за то, что всё в судьбе не так,

что я похож на скрип двери`
во храме, где играют Баха;
на каждом - фрак,
на мне – рубаха.

А ты играй, ты говори.

Затем и сотворён простор,
где в длинном грохоте товарных –
и беспощадность сил коварных,
и тысячеголосый хор!

Здесь слишком злые берега.
Давай в рассвет поднимем парус.
Хребты богов съедает старость:
в морщинах горные снега.

А там, в долинах Эвереста
над пеплом перепел поёт,
зовя сгоревшую невесту,

и тоже верить устаёт.


___________________

Страшный сон
            "Мне снился сон о том, что смерти нет.
             И расхотелось спать. До самой смерти..."
                /Татьяна Туль/

Я принял смерть во сне.
Я шел и Бога звал.
Вдали, навстречу мне
склоненный раб шагал;
   
во взоре неживом
была мечта моя...
И был мой Бог рабом,
и этот раб был я.


_______________________

Мораль измерений


Пароходы идут
и гудят,
и уходят под воду,

самолёты летят -
им уже не набрать высоту.

В этом «мире любви»
только так
обретают свободу.
Может быть, потому
и не рады всему, что найдут.

И зачем ты, малыш,
до рассвета стоишь у постели? –
всё равно не понять, что ты хочешь,
откуда ты есть…
Ты уходишь, и мне
так не жаль всё, чего мы хотели!
Ты уходишь, и жаль
оставаться
таким же и здесь.

Вдоль обочин дорог
по обёрткам их «нового смысла» -
тихий шорох шагов
всех, кого мы не взяли с собой.
И "небесная твердь"
устаревшей программой зависла,
и качанье «Весов»
предвещает неслыханный сбой.

Можно что-то решить,
изучая МОРАЛЬ ИЗМЕРЕНИЙ,
потому что «Зачем?» -
это ключ от безмолвья замков.
Сотни тысяч дверей,
и за каждою – радость рождений.
Только лишь за Последней –
свобода, и – без берегов.

И тогда я пойму:
это ты отпустил мои пальцы,
что так крепко сжимал
и сжимал в кулачке до утра
у границы Миров,
обращающих Разум в скитальца,
с этим призрачным «завтра»
и столь незабвенным «вчера».


_____________________________

Мерси


Дыхание чёрного кофе
        прикрыто волшебной ванилью,
и вздохом лимона обласкан
        афинский душистый орех.
И Вы… так похожи на Рай, -
       Вам даже не надо усилья,
и под неподвластным жабо
        хранится Ваш ангельский грех.

Тончайший и лёгкий хрусталь -
        лишь контур сквозь линию кисти.
Там горстью миндальных ногтей –
        из южных долин виноград...
Простите меня, - я за счастьем.
        Я - искренне и без корысти.
Как жаль, я не Клод, не Моне,
       и даже не аристократ.

Но как из созвучья соцветий,
        из всех лепестков и обёрток
сквозь шум белопенного шёлка
        в златистом ажуре волос
смешались с лучами духи
        какого-то лунного сорта,
прошитого призрачным ветром,
        в котором – жасмин и кокос...

Ваш собственный воздух пространств,
        чей свет преломляет сознанье,
и Ваш успокоенный взор,
       что мозг превращает в букет,
достойны коралла; ну что без него за свиданье!
        ... Я только на дно – и назад.
Я с морем – с двенадцати лет.

Чем дышите там, за стеклом,
        в навек загазованном мире?
Мадам, я конечно, подам...
         и руку, и к трапу такси...
В моих океанских краях,
       я привык, чтобы – проще и шире.

Всевышний сберёг Вас.
        И я благодарен. Мерси.



____________________________

Женщине

Присловись -
прислонись к слову.
Причастись
будто часть, слог
возрождённый, заветный, новый,
вся – в лучах с головы до ног,

в шелковистых осенних травах
на лазурном верховье дня
у подножий древ величавых –
меж кленовых столпов огня,

где волна как из пены соткана,
и встаёт, облака клубя!
Пресвятая, нагая, кроткая,
всё в миру живом – от тебя.

Там где слышу я «Боже, дай мне»,
от себя скажу: «Боже, на!»

Ибо тайна пребудет тайной,
дева, девочка, мать, жена.


_______________________

Письмо Природе


Картины осени.
Архитектура лета.
Проекты дерзкие
улыбчивой весны
и белый мрамор
зимних монументов,
что навсегда в сердца занесены,

встречали нас в Миру
и провожали,
учили верить, строить и искать…

Простите нам нескладные скрижали,
но может быть, нам повезёт опять.



_____________________________