А4

Осмелюсь дать совет людскому роду.
Коли рождаются стихи,
Вы запишите их.
И лишь тогда вы осознаете,
Что стих, который рифмой донимал,
Вдруг Ожил, взял и задышал…

Один знакомый мне навеял эту мысль.
Он мне сказал, что пишет он стихи.
Они рождаются сами собою,
Но он не утруждается строкою
Их записать в формате А4.
Все потому, что для него не важно
То, что он хотел сказать.
Он для меня теперь понятие «каждый».

Хотя он вроде в кругозоре не обижен.
И внешне мил, в монахи не пострижен.
В каком-то смысле я пред ним снимаю шляпу.
Он никогда не будет сам  собою
Подвержен укоризне лишь за то,
что взял и написал…
Так проще жить, подумавши о чем-то,
Разумной головою, удаляя фразу, мысль.
Он не наткнется в круге
фотографий  прошлых лет
На свой записанный своею же рукою
Душевный стон, или язвительный памфлет.
Ведь память – зло. И как никто она
Нам оголяет прошлого изъяны.
И даст понять, кем ты мог быть
и кем ты стал.
Что было «да», что было «нет».
И как бы ты не обсморкал подушку,
Из-за того, что память сослагательна всегда,
Она не даст тебе ответ,
заверенный печатию Всевышнего,
о прошлом протокол, в котором есть ответ:
что сделано, что стало «есть», а что уйдет.
И не вернется никогда.
И не смотря на яти в протоколе,
Ответит по-английски  «sory».

Итогом обронЕнной буквы
в кругу друзей созревшаяся фраза
заставит корчиться от кортизола -
первейшей в мире появившейся заразы.
Венцом всему кому-то после
посчастливится связать
все – от безусой буквы,
минуя кортизол и фразы.
Ответ сгустившимися чернилами
всем людям написать,
Соединив одной строкой и букву,
И расходность фразы, и поразившую заразу.
Понять, что предсказание пророков
Являются первейшим кормом
Для понятия «глупость»!

И если ты прошел все это,
И ежели еще ты дышишь,
То ты - стар .
А ежели еще ты пишешь,
о чем-то думаешь,
То значит, что еще живешь.
А значит, что еще ты мыслишь.

Я бисером не буду перед вами вам метать.
Сказал достаточно.
Мне обсуждать размеры бюстов скучно.
Мне, как обычному мужчине,
нужно их вкушать.
Как говорят в народе:
«Мужик играет на гармони,
Когда все хорошо».
Когда все плохо –
вспоминает чью-то мать.
И в самом деле, постепенно не захочет он обнять.
Вторая стадия – порвать, обидеться, послать.
А в заключенье вспомнить все и всех.
Очистив душу, взять и написать.

Не нужно ставить мне клише,
Считая, будто я – голимый лирик.
Считаю я, что больше я – сатирик,
ЧерпАющий сюжет из жизненных уроков.
И потому, гораздо ближе к  жизни.
А жизнь, как показала практика,
Не слушает пророков.
Я обещаю: я не буду больше вам писать.
Тому, кто не захочет слушать,
Никто не сможет откупорить уши.
Все это ни о чем, нигде!
Одни – верхом на крокодиле - в ТаиландЕ.
Другие слезы льют на паперти в Караганде.