Чаша страстей

По завету Бродского и прочих
пожила у моря,
зимней ночью
бегала в рубашке нараспашку,
но не воскресило,
а распяло
ваше перехваленное море.
Понтий Александрович омоет
руки
или что от них осталось,
а со мной:
прибитая усталость,
горькое желание исчезнуть,
за окном бушующая бездна.


Рецензии