так они стояли, молчали у кромки моря

так они стояли, молчали у кромки моря
там, где линии горизонта практически не видать
и им было спокойно вот так стоять
у обрыва нет слова,
которое их укроет
от обстрела,
который рукой подать

так они стояли, а волны бились
в неподъёмную правду, начертанную рукой:
эти двое и всё, что вокруг — прибой
эти двое возможно бы получились
но на завтра был рейс
уносящий её домой

а на утро, в котором смешно расстаться
солнце нагло лучами пронзало аэропорт
и она всё оглядывалась как вор
в зале вылетов (или экстренных операций)
увозя с собой не случившийся
разговор

увозя с собой ниточку, гальку, крупицу
поднимаясь над облаком и дрожа
отдаляясь от главного не на шаг
на какой-то дурацкий нелепый принцип
на котором сжималась её душа

«мне не двадцать уже, чтоб вот так искриться
есть отлаженный быт, есть привычный лад
я бы вряд ли отважиться так смогла
я сотру телефоны, я разорву страницы
ну а время расставит всё по углам»

через годы она навестит тот город
там, где в улицах музыканты
копеечками бренчат
и увидит закат, и увидит пустой причал
и две робких фигуры,
молчащие во всё горло
вот тогда наконец ей захочется разговора

и кричать
и кричать
и кричать.