Колдунья

Что ж, прощай навсегда, моя мама.
Даст мне кров ночка черная в поле,
В роще темной найду я приволье,
Защитит от чертей пентаграмма.

Я уйду, и, быть может, забудут,
Что жила здесь такая "колдунья",
Конопатая девка-шалунья,
И искать, я надеюсь, не будут.

Что ж, пойду без пути и призванья
Я лесною скиталицей вечной,
Дорожившей любовью сердечной,
Сохранившей в душе лишь терзанья.

Не виновна я в том, что когда-то
Предпочла травы дикие играм.
Лучшей жизни искала эпиграф,
В добродетель я верила свято.

Пока сверстницы в полюшке вили
Из цветочков венки-ожерелья,
Я в различные колбочки зелья
Наливала из старых бутылей.

Вместо игрищ весенними днями
Я людей от болезней спасала,
Чтобы смерть их к себе не прибрала,
Рядом с ними сидела ночами.

Кто бы мог предсказать, что в июне
Я влюблюсь в кузнеца молодого,
Силача-добряка удалого,
Но встречались мы лишь в полнолунье.

Оставлял каждый раз на крылечке
Мне букетик лесных незабудок.
Под сумбурное кряканье уток
На закат мы смотрели у речки.

Поцелуй слаще дикого мёда
Заменял мне луч солнца зимою,
Согревал он прекрасной мечтою
От холодных невзгод хоровода.

Не виновна я в том, что с любовью
Появились соперницы сразу.
И пришлось расплатится мне кровью,
Как подверглась я порче и сглазу.

Обсуждали меня за спиною,
Презирали, от злости краснели,
А потом извести захотели
Черной сплетней, худою молвою.

Охладела ко мне вся деревня
И тянулся мерцанием, как призрак,
За мной шёпот, ехидная крыса,
Заклинаньем гнилого женьшеня.

Раз беда ко мне в дверь постучала:
Я опасною смесью эссенций
Опоила случайно младенца,
Его смерть той же ночью забрала.

Вот тогда-то плеснули все яду,
Говорили, что стала я ведьмой,
Опоила ребеночка зельем,
И он стал жертвой злого обряда.

В переулках, на площади старой
Меня люди весь день оскорбляли,
В мою спину камнями кидали
С отвращеньем и с бешенством ярым.

В полдень слесари, пьяные в доску,
Все избить норовили прилюдно,
Кулаками махали паскудно,
Лишь скользнет моей тени полоска.

Той же ночью я резко проснулась
От того, что едва ли дышала.
Моя хижина вся полыхала,
Чудом пламя меня не коснулось.

Ослеплял меня огненный ветер,
И от жара колени дрожали.
А на улице люди кричали:
"Так сгори же, проклятая ведьма!"

Как живой я в тот вечер осталась?
Незамеченной как я удрала?
Право, так до сих пор не узнала,
Чьей молитвой в бегах я спасалась.

Без оглядки я в лес убежала,
Меня спрятали ветви рябины.
Миновав все угодья змеины,
Я в овраге от боли рыдала.

Долго слезы я мхом вытирала:
Меня предал той ночью любимый,
Темным гневом и страхом гонимый.
Я в толпе его взгляд повстречала.

Он кричал громче всех возле дома,
И в словах его ненависть выла,
Они дымом летели от пыла,
Словно злобные рокоты грома.

В кулаке собрать мысли и волю
Я смогла только пасмурным утром,
И пошла в настроении хрупком,
Но с надеждой остаться живою.

Я вернулась на то пепелище,
Постояла у старой калитки
И сложила любые пожитки,
Что смогли уцелеть в том огнище.

Мне пришлось разогреть в себе силу
И из крайности в крайность бросаться.
А сейчас вот пришла попрощаться
Я к тебе на лесную могилу.

Девять лет по тебе я скучаю...
Грусть в бессонной ночи под луною
На меня наплывает волною,
Когда снова тебя вспоминаю.

Только ты говорила мне нежно,
Что воксресного солнца я краше,
Становлюсь я с годами все ярче,
Расцветаю, как в мае черешня.

Было сложно мне рано встать взрослой,
С петухами вставать рано утром,
Эликсиры мои в переулках
Продавать по цене всем дешевой.

Было страшно остаться одною,
Но прощальным подарочком детство
Подарило мне доброе сердце,
Заберу я его в путь с собою.

А бегу я от смерти позорной,
Не хочу полыхать на кострище,
Не хочу на потеху толпище
Становиться золою я чёрной.

Пусть запишут меня в список мертвых,
На века осквернят моё имя,
Пусть считают чертями гонимой,
Обвинят в катастрофах природных.

Меня жизнь закалила навеки,
Не сломаюсь, не стану я слабой,
Не прогнусь под бедой криволапой,
Ни пред кем не паду на колени.

Что ж, прощай навсегда моя мама,
Спи спокойно, не бойся, родная,
Ведь хранит меня ночь луговая,
И спасет от грозы пентаграмма.