Иные миры часть 46

Иные миры часть 46

Боги будущего: Религии рождаются, растут и умирают
 
До Мухаммеда, до Иисуса, до Будды был Заратустра. Около 3500 лет назад в Иране бронзового века ему явилось видение единого Верховного Бога. Тысячу лет спустя зороастризм, первая в мире великая монотеистическая религия, стал официальной верой могущественной Персидской империи, ее огненные храмы посещали миллионы приверженцев. Еще через тысячу лет империя рухнула, и последователи Заратустры подверглись гонениям и приняли новую веру своих завоевателей — ислам.
И сегодня, еще 1500 лет спустя зороастризм — умирающая вера, ее священному пламени поклоняется совсем немного людей.
Мы считаем само собой разумеющимся, что религии рождаются, растут и умирают — но мы также странно слепы к этой реальности. Когда кто-то пытается создать новую религию, ее часто отвергают как секту. Когда мы признаем религию, мы относимся к ее учениям и традициям как к вечным и священным. А когда религия умирает, она становится мифом, и ее претензии на священную истину иссякают. Сказы о египетских, греческих и норвежских пантеонах теперь считаются легендами, а не священным писанием.
Даже доминирующие сегодня религии постоянно развивались на протяжении всей истории. Раннее христианство, например, придерживалось довольно разнообразных взглядов: древние документы содержат сведения о семейной жизни Иисуса и свидетельства о благородном происхождении Иуды. Христианской церкви потребовалось три столетия, чтобы объединиться вокруг канона Священных Писаний, а затем в 1054 году она распалась на Восточную православную и католическую церкви. С тех пор христианство продолжало расти и распадаться на все более разрозненные группы, от молчаливых квакеров до пятидесятников, использующих змей во время служб.
Если вы верите, что ваша религия достигла абсолютной истины, вы можете отвергать даже мысль о том, что она изменится. Но если история и дает какой-то ориентир, то она говорит: какими бы глубокими ни были наши убеждения сегодня, скорее всего, со временем, перейдя к потомкам, они преобразятся — или просто исчезнут.
Если религии так сильно изменялись в прошлом, как они могут измениться в будущем? Есть ли основания утверждать, что вера в богов и божеств полностью угаснет? И появятся ли новые формы поклонения, по мере того, как наша цивилизация и ее технологии становятся все более сложными?
Пламя горит в Зороастрийском храме огня, возможно, уже более тысячелетия
Чтобы ответить на эти вопросы, хорошо бы начать с отправной точки: почему у нас вообще есть религия?
Причина верить
Один печально известный ответ дает Вольтер, французский эрудит XVIII века, который писал: «Если бы Бога не существовало, его стоило придумать». Поскольку Вольтер был яростным критиком организованной религии, эта цитата часто приводится с оттенком цинизма. Но на самом деле высказывание было совершенно искренним. Вольтер утверждал, что вера в Бога необходима для функционирования общества, несмотря на то, что не одобрял монополию церкви над этой верой.
Многие современные исследователи религии согласны с этим. Широкая идея о том, что общая вера служит потребностям общества, известна как функционалистский взгляд на религию. Существует много функционалистских гипотез: от мысли, что религия — это «опиум для народа», используемый сильными для контроля над бедными, до предположения, что вера поддерживает абстрактный интеллектуализм, необходимый для науки и права. Часто повторяется тема социальной сплоченности: религия объединяет общество, которое затем может сформировать охотничий отряд, возвести храм или поддержать политическую партию.
Сохраняющиеся верования — это «долгосрочный продукт чрезвычайно сложного культурного давления, процессов отбора и эволюции», пишет Коннор Вуд из Центра разума и культуры в Бостоне на религиозном справочном сайте Patheos, где он ведет блог о научном изучении религии. Новые религиозные движения рождаются все время, но большинство из них живут недолго. Им приходится конкурировать с другими религиями за прихожан и выживать в потенциально враждебных социальных и политических условиях.
Согласно этому аргументу, любая существующая религия должна предлагать своим приверженцам ощутимую пользу. Христианство, например, было лишь одним из многих религиозных движений, которые появились (и в основном исчезли) во времена Римской империи. По словам Вуда, оно выделялось идеей заботы о больных — а значит, больше христиан выжило после вспышек болезней, чем римлян-язычников. Ислам также изначально привлекал последователей, подчеркивая честь, смирение и милосердие — качества, которые не были характерны для беспокойной Аравии VII века.
Учитывая это, можно было бы предположить, что религия будет служить той функции, которую она играет в конкретном обществе — или, как сказал бы Вольтер, разные общества будут придумывать конкретных богов, в которых они нуждаются. И наоборот, можно было бы ожидать, что у похожих обществ будут подобные религии, даже если они развивались в изоляции. И тому есть некоторые доказательства — хотя когда речь идет о религии, всегда находятся исключения из любого правила.
Например, охотники-собиратели склонны считать, что у всех объектов — животных, растений или минералов — есть сверхъестественные свойства (анимизм) и что мир пропитан сверхъестественными силами (аниматизм). Их нужно понимать и уважать, а человеческая мораль обычно не имеет существенного значения. Такое мировоззрение имеет смысл для групп, которые слишком малы, чтобы нуждаться в абстрактных кодексах поведения, но которые должны до мельчайших подробностей знать свое окружение. (Исключение: Синто, древняя религия анимистов, которая все еще широко распространена в гиперсовременной Японии.)
Находящиеся на другом конце спектра богатые общества Запада по крайней мере номинально верны религиям, в которых один внимательный, всемогущий бог устанавливает, а иногда и исполняет духовные правила: Яхве, Христос и Аллах. Психолог Ара Норензаян утверждает, что именно вера в этих «больших богов» позволила сформировать общества, состоящие из большого числа незнакомцев. Вопрос о том, является ли вера причиной или следствием, в последнее время стал предметом обсуждения, но в результате общая вера позволяет людям (относительно) мирно сосуществовать. Зная, что Большой Бог наблюдает за нами, мы ведем себя как следует.
Сегодня многие общества огромны и мультикультурны: сторонники многих конфессий сосуществуют друг с другом и с растущим числом людей, которые говорят, что у них вообще нет религии. Мы подчиняемся законам, созданным и применяемым правительствами, а не Богом. Школа активно отделяется от церкви, а инструменты для понимания и формирования мира предоставляет наука.
С учетом всего этого укрепляется представление, что будущее религии — в том, что у нее нет будущего.
Представьте, что рая нет
Мощные интеллектуальные и политические течения стремятся к этому с начала ХХ века. Социологи утверждали, что научный марш ведет к «разуверению» общества: больше не требуются сверхъестественные ответы на важные вопросы. Коммунистические государства, такие как Советская Россия и Китай, сделали атеизм своей государственной политикой и не одобряли даже частное религиозное выражение. В 1968 году выдающийся социолог Питер Бергер сказал New York Times, что «к XXI веку религиозные верующие останутся только в небольших сектах, которые объединятся, чтобы противостоять всемирной светской культуре».
Теперь, когда мы уже в XXI веке, взгляд Бергера остается символом веры для многих секуляристов — хотя сам Бергер отрекся от него в 1990-х годах. Его преемники воодушевлены исследованиями, показывающих, что во многих странах все больше людей заявляют, что не принадлежат ни к какой религии. Больше всего это наблюдается в богатых и стабильных странах, таких как Швеция и Япония, но, что еще более удивительно, в Латинской Америке и арабском мире. Даже в США, долгое время бывших заметным исключением из аксиомы о том, что более богатые страны более светские, число «нерелигиозных» быстро растет. В Общем социальном опросе США в 2018 году пункт «ни одна из религий» стал самым популярным, вытеснив христиан-евангелистов.
Несмотря на это, религия не исчезает в глобальном масштабе — по крайней мере, с точки зрения численности. В 2015 году Исследовательский центр Pew смоделировал будущее крупных религий мира на основе демографии, миграции и данных по обращению в ту или иную веру. Вопреки прогнозам резкого снижения религиозности, он предсказал умеренное увеличение числа верующих: с 84% населения мира сегодня до 87% в 2050 году. Число мусульман увеличится и сравняется с христианами, в то время как число людей, не связанных с какой-либо религией, несколько уменьшится.
 Современные общества являются мультикультурными, где последователи многих различных религий живут бок о бок
Модель Pew касалась «секуляризируемого Запада и быстро растущего остального мира». Религиозность будет дальше расти в экономически и социально небезопасных местах, таких как большая часть Африки к югу от Сахары, и падать там, где есть стабильность. Это связано с глубинными психологическими и нейрологическими факторами веры. Когда жизнь сложна, когда случаются несчастья, религия, по-видимому, дает психологическую (а иногда и практическую) поддержку. По данным знакового исследования, люди, непосредственно пострадавшие от землетрясения 2011 года в Крайстчерче, Новая Зеландия, стали значительно более религиозными, чем другие новозеландцы, которые стали менее религиозными. Также следует быть осторожными при толковании того, что люди подразумевают под сочетанием «никакой религии». Они могут не интересоваться организованной религией, но это не значит, что они воинственные атеисты.
В 1994 году социолог Грейс Дэви классифицировала людей в зависимости от того, принадлежат ли они к какой-либо религиозной группе и/или верят в определенную религиозную позицию. Традиционно религиозный человек и принадлежит, и верит, а атеисты — ни то, ни другое. Также есть те, кто принадлежит к религиозной группе, но не верит — родители, посещающие церковь, чтобы найти место в религиозной школе для ребенка, например. И, наконец, есть те, кто во что-то верит, но не принадлежит ни к одной группе.
Исследование показывает, что последние две группы весьма значительны. Проект «Понимание безверия» в Университете Кента в Великобритании проводит трехлетнее исследование в шести странах среди тех, кто говорит, что не верит в существование Бога («атеисты»), и тех, кто считает, что о существовании Бога невозможно знать наверняка («агностики»). В промежуточных результатах, опубликованных в мае 2019 года, сообщалось, что очень мало неверующих фактически относят себя к этим категориям.
Более того, около трех четвертей атеистов и девять из десяти агностиков готовы поверить в существование сверхъестественных явлений, включая все от астрологии до сверхъестественных существ и жизни после смерти. Неверующие «демонстрируют значительное разнообразие как внутри, так и между разными странами. Соответственно, существует очень много способов быть неверующими», — заключается в докладе, включая, в частности, фразу с сайтов знакомств «верующий, но не религиозный». Как и многие клише, она основана на правде. Но что она на самом деле означает?
Материал подготовлен на основе информации открытых источников