Письмо

Посвящается бабушке Тане,
прабабушке Ане
и прадедушке Саше

Мы виделись с тобой давно когда-то;
Теперь сижу, пишу тебе письмо.
Пусть не дойдёт оно до адресата,
Пока пишу – в моей душе тепло.

Мы виделись, когда заря пылала
Моей простой, нечаянной судьбы.
То было время игр и начала,
Когда формировался детский быт

Души моей, когда всё было ново,
И мы с тобою побеждали страх.
Я был с тобою жизнью околдован.
Во многих побывали мы местах,

И всё – в природе, первородной мати,
Взрастила что ребёнка своего:
Конечно же, тебя. Я помню: в хате
Скрывались мы с тобою от тревог.

Боялся грома я, а ты – на ухо:
«Не слушай гром, а молнии считай».
И мы считали. Донесясь до слуха,
Страшный гром тотчас же исчезал.

Тобой привита мне любовь к природе:
К животным, травкам разным и жучкам.
Бывало: мы с тобой на огороде;
Ты говоришь: «Поди-ка, чего дам!»

В твоей квартире дух былой эпохи
Царил всегда. Я был им опьянён.
Там не было подруги-суматохи,
Которой уже полон каждый дом.

С тобою часто мы бывали в церкви,
Кагор касался детских моих уст.
Я от тебя узнал о страшной жертве,
Которую принёс Христос Иисус.

С тобой Его мы просто называли:
Наш Боженька. Теперь уже – наш Бог.
Но ты уже не в этой вертикали,
И верю я, что Он тебе помог,

Неравнодушный человеколюбец,
И не оставил, а с Собою взял.
Ведь в бесконечном свете Божьей глуби
Душа переродится в идеал.

Когда с тобой увидимся мы снова?
Ответ известен лишь на небесах.
Ты жди меня. Ну, а пока я полон
Жизни, мы увидимся во снах.

Тебя я навещать не перестану.
Как прежде, у тебя покой и тишь.
Но только под лоскутьями тумана
Уже не говоришь ты, а молчишь.

Ты смотришь на меня. И я желаю,
Чтоб не разочаровывал тебя.
И пусть тебя уже не увидаю,
Так важно, чтоб при взгляде на меня

Лишь слёзы счастья (я не умаляю)
Сходили бризом с глаз твоих морским.
Как у тебя под фото начертаю:
И любим мы, и помним, и скорбим…