Незнакомка или Рождение Вселенной. Глава 16

Ужин всё же проходил с шутками в рассказах воспоминаний матушки, её SOS вселенских масштабов, растворился. И она спросила.

– Дивия, милая девочка, я слышала, ты сказала, узнала Мишу. Как же ты его узнала?
– Я его никогда не забывала, с рождения знала, что он здесь в этом мире, а потом, когда мне было три года, появилась моя няня. Она мне принесла фибулу. Вначале там были детские его фотопортреты. Вот смотрите, я никогда не расстаюсь с ней, даже в этом путешествии была со мной. Мне всегда помогает, лишь взгляну на его лицо.

Она сняла с себя предмет, подвеска это кулон или медальон, или как она назвала фибула, всё одно. На ней  был рисунок выполненный филигранью древней тонкой  сканью. На выпуклой части был голубой камешек, как и на кулончике Михаила. Дивия нажала на камешек, и открылось внутренность, и Дивия показала матушке.

– Вот смотрите, похож?
– Бог, ты мой! – Воскликнула матушка. – Так это малыш мой, Мишенька, а может Гришенька. Откуда у тебя эта фотография? Милая? У нас была чёрно-белого изображения и они вдвоём там.

– Правда, похоже? Да? Радостно спросила Дивия. – Это Севеж, это не Миша, то есть Миша.
Поправила Дивия, увидев удивленный взгляд матушки.
Миша, но только в далёком прошлом. В очень далёком. Посмотрите, там ещё есть.

Дивия показала ей ещё несколько портретов уже взрослого Михаила. И был тот, когда  ему было восемнадцать лет.

– Удивительно, поразительно. А разве там умели делать фото?
– Там? – Улыбнулась Дивия. – Там умели делать всё, и даже то чего нет в этом мире, и вряд ли будет. А фотопортреты ерунда, пустяк. И скажу вам, фотопортреты до двадцатого века делали даже лучше, чем сейчас. А вот?

И она открыла ещё один портрет, где был улыбающийся воин. Светлые волосы, совсем  как у Миши, только длиннее, по плечи, и волнистые. Словно ветром относило их за плечи. Серебристо-голубая накидка и щит в руках, а в правой руке, был предмет похожий на  меч, но светился. Таким она его видела совсем недавно в видении, только волосы были обычные, как и сейчас, а одежды те же. Когда положив Гришу на траву, этим предметом, меч это или ещё что, но словно белым огнём разрушил мост. Запечатав, прислонив щит к земле в том месте. Высветился какой-то знак и как-то быстро стало зарастать травой. У неё задержалось дыхание, в висках застучало. Но взяв в свои руки этот медальон, посмотрела,  вздохнула и твёрдо сказала.

– Это Миша.
– Что вы там смотрите, а мне? – Михаил взял в руки. – Похож, надо же! Я действительно так похож? Или всё же игра ПриРоды?
– Последнее фото няня в последнюю встречу вставила, но и без него уже знала, где ты.
– А мне твоя няня тоже подарила кое-что. И камешек такой, и портрет в нём есть. Михаил снял с себя кулон, раскрыл, показывая, продолжил. – Как вы думаете похожа?

– Ой, я. – Смущённо произнесла Дивия, щёчки её заалели. – А когда она тебе его передала?
– Да лет так семь назад. На остановке нашей, она меня так удивила, и исчезла неожиданно, как и сегодня. Взгляд отвел, а повернулся, её уже не было в комнате.

– Ты мне не говорил, Миша. –  Произнесла матушка, рассматривая портрет.
– Я не кому не говорил и не показывал.
– Портрет, как живой, но в реальности девочка, ты ещё красивее. Сын скажи мне, почему ты Гришу вывел последним? Когда он уже не дышал.

Михаил посмотрел матери в глаза, и видел, там ещё оставалась боль. Как ей объяснить? В тот момент мне все были братья, за всех мне было больно.

– Мама, это в прошлом, на данный момент все участники той экспедиции живы.
– Экспедиции? – Удивлённо спросила матушка.

– Можно назвать это по-разному. Даже можно назвать «специальное задание самого Всевышнего». И не ошибёшься. Гриша всегда был рядом со мной, а у меня,  как осознал, что произошло, сработала защита. В тот момент я действительно был Севеж, или им стал, душа вспомнила и восстановила знания. Гриша меньше всех пострадал, как сейчас осознаю, что он попав в мою защиту, а по мере отдаления меня от него, мне надо было спасать весь отряд, наша связь терялась. Связь близнецов, но я знал, он выдержит, когда возвращался за кем-то, я дотрагивался до него, это продлевало ему силы. Я ещё не всё вспомнил, мама, но и этого достаточно, на тот момент все были моими братьями. Мы все братья и сёстры мама, в нашей большой вселенной, да и  во всей галактике. И это ещё хорошо, что наши командиры устояли, так же как и я, и мне не так уж трудно было. Гришу я бы всегда защитил и защищу, не волнуйся мама. Нам ничто не угрожает. Мы сильные, но совершенствоваться надо. Я удовлетворил тебя ответом мама? Принимаешь?
Михаил улыбнулся.

– Принимаю, сыночек, иначе мои сыновья поступить не могли. Очень рада, что у меня такие сыновья.
– И ты не будешь, мамуль, волноваться, когда мне надо будет быть вновь в таких командировках?
– Как же не буду, сын, наверное, буду, но уже по-другому, я  стану сильной.
– Вот и прекрасно мамочка, а командировки, чувствую не за горами.

– Да-а-а, времена, времена. Раньше я думала, что времена не выбирают, в них живут. А оказывается ещё задолго до рождения в эту жизнь, выбирают. Невероятно, но факт. Кусочки пазлов складываются в беЗконечности, озарением осознания в круговерти статусов и разных ролей, сыгранных нами в течение жизни. Ведь мы, каждый играем свою роль, разрушая маски театральные, своим сиянием, где чувствуется любовь, в озарении осознания в вечной круговерти.

Матушка остановила свой короткий монолог, передавая сыну кулон, продолжила.

И вспомнить слово, с которого всё начиналось этот божественный миг. Театр в этом мире, но театром сложно назвать,  порою драмы очень жестокие. А почему? Да потому, что любви в этом мире всё нет. Нет, есть, но её так мало, о ней много пишут, но как-то в пустоту. Мне часто приходилось бывать на разных диспутах, девочка, я тебе уже говорила, я филолог, литература, вторая моя жизнь.

– Да, я помню. – Ответила Дивия.
– Так вот многие пишут о возвышенной любви, а посмотришь человека, а в нём возвышенности и нет, так, мимолётное видение, словно муза залетела и тут же вылетела. В основном любовь-то собственническая или больная, а больную любовь любовью не назовёшь. О-о-о, время уже позднее.
Матушка, посмотрев на часы, висевшие на стене, продолжила.
У нас завтра насыщенный день с нашими принцессами, и зоопарк, и горки, и прочее, и прочее. Дивия тебе устрою пышное ложе в гостевой комнате, с горошиной под периною. Не возражаешь?
Дивия смотрела с улыбкой Михаилу в глаза.

– Нет, мама, она не возражает, Дивии надо отдохнуть. –
Ответил Михаил, а Дивии он протянул руку, продолжил. – Пойдём на балкон, побудем с природой, полюбуемся на небосвод. Тучи разбежались, открыли нам звёзды. Посмотрим на их красоту.

И спустя минуту  они стояли на балконе,  созерцали над ними звёзды в ночном небе. Стоя позади Дивии и обняв её за плечи, Михаил произнёс.

– Посмотри, какой нам праздник устроили звёзды, каждая старается осветить. Смотри. – Михаил протянул руку, показывая на небо. – Как медведица зорко приглядывает за Орионом. Косари уже вышли на простор. Юнец младой спешит, а матушка Макошь охотника придерживает, чтобы не спешил. А Вий разузнал, что свет созвездий дарят людям доброту, поспешил убрать луну в Дасунь. Но не вышло у него ничего, встали на защиту Кий, Кисек, да Добрыня молодец, да сам Орей, сохранили все созвездия. Раньше днём и ночью озаряли звёзды небосвод, но и сейчас он светится добротой, напоминает людям он о том, что везде их дом.

– Красивая сказка, но если глубже взглянуть, это вовсе не сказка. Мне няня рассказывала полностью это сказание. Ты его тоже знаешь? – Спросила Дивия.

– Сказание? Не знаю, что-то вот так пришло, глядя на звёзды. В дедовой книге есть что-то такое, о звёздах разные сказания. Он тоже тот ещё мыслитель.
Дивия подняв голову, и произнесла,  глядя в глаза Михаилу.

– Танцует в вальсе Земля средь звёзд и планет, в потоке всей вселенной. Танцуют и кружатся все галактики. Движется, кружится в вальсе и в безконечном расширении Мироздание. Земля полна небес в точке равновесия, а мы, есть человек. Ведь, ты и я – это Тот, Кто Есть всегда. Высшее Создание. Душа и Дух, гармония небес. Я в трепете от волнения, в сей миг откроет истина чудес, как неопалимая купина и как сгорает в нём эфир. А земля танцует и ввысь плывёт, Севеж, ты видел новую орбиту?

– Вероятнее всего видел, не все ещё помнятся, за десять лет дел наших с Кириллом и всеми  Воротынскими, а там были и другие, было много.

– Да это так. – Продолжила Дивия. – Плывёт Земля, плывёт  в прохладе сонных душ человеческих. И так они плывут в томлении. И из недр глубин души слышится моленье, печалью стонет, сгорая, не познав всех истин.
Ты слышишь, Севеж? Поёт одна душа, проснувшись, запела нежно и не громко.
«О, неопалимая купина, меня спасая, ты горишь».
И вторят души уже громче, и хор возник. Хор вселенских душ, подняв высокую ноту, земным душам помочь стремятся. В извечном танце кружатся над землей. Ей, помогая своими вибрациями, и буйством красок энергий опускающих Истоком. Даря любовь, в гармонии и знания. Мы здесь с тобою на земле, среди ярких звёзд любовью раскрыли сердца трепетом и восторгом, чуда ожидая.

– И чудо произойдёт любимая.
Михаил наклонился и коснулся её губ, мягко и нежно захватывая их в сладком поцелуе.

– Но не сегодня. – Произнесла Дивия, отдышавшись от поцелуя, успокаивая своё сердечко, которое летело неизвестно куда, продолжила. Ведь можно и без касаний друг друга обнимать. Душой души касаться, сердце слушать.

– Можно любимая и нужно. – Ответил Михаил, целуя её в волосы. – Идем, покажу тебе комнату.

И уже в своей постели, Михаил лежал с открытыми глазами, смотрел в звездное небо, и остальные этажи этому не помеха. А в мыслях его неслось.

«Хочу с тобой заняться счастьем, вырастить в твоей душе любовь из счастья. Ты к моей судьбе давно причастна…
И вдруг услышал в мыслях

«Как тебе сюрприз?» И услышал смех Славы.
– Слава? – Произнёс вслух. – Славка, мог и раньше рассказать.

«Завтра встретимся, не планируй ничего и брату скажи. Несколько дней без вас не сгорит ваше предприятие. Найдите в вашем окружении, кто может заменить Григория. Жди, я  не один буду».
Михаил долго лежал без сна, прислушиваясь к себе. Удивляться произошедшему?

– Нет, нет, чему удивляться, я рад, так долго ждал этой встречи.
В памяти возникло картинка его рождения, но новое в нём рассмотреть ещё не мог, а в мыслях возникло.

«Та Воля, что толкает твои ощущенье выйти за свои пределы, и ты её почувствуй.  Почувствуй неуловимый свет и радость, в глазах моих, мечтающих, становились явью, там обнаружишь истинные знания».

– Как же мне понять моё рождение, нет не рождение, а выходит проникновение.
Спросил сам себя Михаил, но услышал в мыслях чётко.

«Знаешь сын, сколько раз я умирал с вами и воскресал, пока вы осознавали настоящее чувство Любви и величие своего Духа. Познали и поселили навечно в себе равновесие принятие и безусловную любовь. Признали всех людей, как самих себя, безусловно, как братьев, как сестёр. Сейчас в твоём сердце проживаю это восхитительное чувство, которым ты заполнен сам.  Этой удивительной встречей, вашим подвигом душ. В основном люди на выдуманных принципах зациклены, делят всё на белое и чёрное. А жизнь гораздо сложнее этой невысокой идеологии из книг, это жизнь. Возможно, для кого-то и сложно и легко.
И не стоит жить прошлым, жить надо только настоящим. Ты шагнул, шагнул и перепрыгнул вселенные, и прошёл всё на свете, чтобы встретить любовь, и забыться, раствориться в ней, и в улыбке миг увековечить. Зарёй забрезжил более высокий поиск, изведав ставшее просторней небо. Стать бессмертным в реальной жизни, жить в вечной любви. В свете наслаждения материи и жизни постигнуть тончайшую энергию любви, это возвращение в родные живые вибрации, в живой проект, сценарий жизни из смертной программы. И есть возможность уловить лик бессмертной красоты, что наделял вас бессмертием радости мгновенья, и то ведомое слово, которое могло быть воплощеньем высшей Истины».

Мысли улетучились и Михаил всё продолжал прислушиваться, но было пусто,  и он сам произнёс.
– Моя душа поймала мысли любви  Истока, Абсолютные знания  способны в жизнь опуститься, великолепьем знанием и видением интуиции, и страсть любви, принадлежащую восторженному сердцу. Дивия любимая, ты через наше далеко пришла ко мне. Любимая, я ждал тебя, и мне в это верить так легко, как в дождь. Как в дождь, что лил, целую неделю. Дождь такой разноцветный с радугой  июльским днём в жару, в летний зной. И буду петь тебе о нём тебе одной. Наш дождь, он имеет какое-то значение?
Имеет и большое, и в прошлом, и настоящем, и в будущем, немного изменив наши судьбы, соединив в одну.  Почувствовать неуловимый свет и радость, а счастье надо приманить.  Ведь любить – это счастье. В любви и мудрые теряются и глупеют.

Я, что поглупел от счастья?
Нет, душа моя не спрятана под плащом ума. Воспринимаю трезво, и вижу истинное восприятие мира. Освещаемое видением в мысли понимающим сердечным пламенем, ты мой свет, ты моя любимая в сознательном эфире духа  вдохновляет нас обоих высадкой на нашу землю, в этот мир, широкими надеждами.
И никуда бы мы друг от друга не делись, хоть, сколько тысячелетий пройдёт, мы будем вместе. И время разрешает нам двигаться свободно.

Звёзды гасли, перед глазами становилось светлей, и сколько в этой позе пролежал Михаил, не знал. Его разбудил звонок в дверь. Слышан был разговор и удивление, и смех,  восклицания, голос Славия.

– Папочка! Ты приехал. – Услышал возглас Дивии, Михаил вскочил.
– Я что проспал? Удивительно впервые проспал.
– Как же вы узнали, что ваша девочка здесь? – Услышал он голос своей матушки. Проходите, проходите.
– Ничего удивительного нет, Миша позвонил мне вчера. – Услышал он Славия.
– И что врёт. – Тихо произнёс Михаил, одеваясь.
«А, что правду сказать? – Услышал он вновь в мыслях Славия. – Шокировать? Вчера для твоей матушки было много лишнего потрясения, одевайся поскорее, да выходи».

Продолжение следует....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.