В Ильинском сквере

В глубоком детстве я себя гадал
По высоте ступени пьедестала
И, спрыгнув вниз, с восторгом знал, 
Что страха для прыжка осталось мало!
Что с умалением гранитная ступень
Меня от дня рожденья отдаляла,
А мать границ, часовни старой тень,
Ритмично годики мои считала...

С любовью гулкий холод чугуна
Я пальцем обводил от двери к двери
И застывал у ног, где мать одна
Скрывала малое дитя от зверя.
Кинжал кровавый дикий людоед
Над женщиной с ребеночком держал.
И каждый раз я, выходя на свет,
Геройски людоеда побеждал…

В течение недолгих детских лет
Хотел увидеть, что хранят века,
Узнать часовни внутренний секрет,
Таившийся за скважиной замка.
Я мог смотреть сквозь толщу чугуна
На цвет внутри, и чей-то бледный лик,
И гвозди, и венок, и проблески окна…
И мне казалось, что там жил старик,
Который открывал тугую дверь,
Заслышав в тишине курантов бой,
И, тайно выходя в пустынный сквер,
Мел спящую Москву своей метлой.

Теперь открыт замок и тайны нет,
Есть красота икон и треск свечей,
И убрана Москва. А где же дед?..
Он подметает в душах москвичей.