Безделица

Я бражничал в тот вечер в ресторане
Не вспомню, лишь, какой по счету день…
Посуду бил,.. фонисту на “органе”
Заказывал без счёта «Свет очей»

И он играл навзрыд, не унимаясь!
За музыку исправно я платил.
И он долбил, потея, и стараясь,
Чтоб я пришёл и больше заплатил.

Директору я с левой въехал в морду,
Когда он заявил, что мол прыжки,
Вред нанести гостям, при танце, могут
И пал он на цветочные горшки.

Сорил деньгой насквозь, напропалую!..
Никто не мог меня угомонить.
С хозяином я выпил мировую
Когда вдруг удалится, шли, просить.

Змею за хвост я вырвал из бассейна,
И Шефу дал приказ освежевать.
Разбил об пол бутылок сто портвейна
И всех валил, кто брался мне мешать.

Я лихо сбрасывал с себя ботинки,
Запрыгивал плясать к гостям на стол,
Ругал официанта за соринки,
Хабарики бросал, плевал под стол.

С гостями дрался, баб хватал за груди
Всех недовольных сразу выгонял!
Один мне вилкой метко ткнул в подгрудник,
А я его,.. чёрт, что я вытворял!

Таскал за ус бармена: «Усмирите, -
Он ныл, - да сколько можно, террорист!»
Кричали дружно гости мне: «Вредитель
Отстань, уйди, упейся, застрелись!..»

Орал моряк: «Неси святую воду,
Иначе нам его не усмирить!»
Ух, собралось крутить меня народу
Как тигру все хотели укротить.

И разыгралась не на шутку драка
Я за одним другого угощал
Ударами, и как картечь солдата
В калеки самых бойких посвящал.

Потом наряд, брань, гвалт, стрельба, погоня
Начальник их хотел меня убить
Ты знаешь, хоть вообще, служивый, кто я?
И он, узнав, прощенья стал просить.

Два раза Скорая была, но откачали
И прододолжал я снова танцевать
Мой стол стонал от яств и угощений
Обид я не умел вовек прощать.

С рассветом улеглось и усмирялось
Я спал у поварихи на руках.
Проснувшись, тело густо похмелилось,
Душа затрепетала в облаках.

К обеду стал орать: «Хочу актрису
Не в нумера, а так побаловать
С подругой пусть придёт, о кипарисах
Чтобы не скучно было нам болтать!»

И снова, танцы, драки, бой посуды,..
А что попишешь? - деньги жгут нутро!
Летела ночь под полные сосуды,
И песни под гитару о былом.

К утру, наверно, привезли актрису
А у меня вдруг в горле ком: «Стоять! -
Я закричал, в ответ: Тебе, я вижу,
И необъятное враз хочется объять!»

Он в зал шагнул как крейсер входит в порты
Она за ним как Ангел-Херувим
Впорхнула; музыкант забыл аккорды,
А я сглотнул с углём огонь любви.

Актрисе приказал я удалиться,
И скатерть опрокинув со «стеклом»,
Просил ко мне их присоединится
Они с поклоном сели за столом.

…А у него жена была как сказка,..
Но в смысле том, что он не верил ей!
Она пила, и строила мне глазки,
И ножкой терлась, под столом, своей.

Я заказал для них всё лучшее, и сразу,
У мужа разрешенья не спросив,
Супругу, по сердечному приказу
Осмелился на танец пригласить.

«Пойдём-ка, друг, на воздух, перекурим! -
Он, обратился вдруг ко мне, и встал!»
-На славу мы с тобой побалагурим!
Но выйдя, в драку лезть со мной не стал:

«Я тоже был таким, в глаза смотри мне!
Ты видишь в них разбоничью печать?!
С тех пор как силой взял её, отныне
В душе моей тревога и печаль.

Летал как сокол, ветром в высь стремился
Когда входил я в город - бил набат!
Познав её, с небес в аид скатился,
Как самый первый в мире акробат!

На миг он замолчал, остановился
И вдруг шепнул на ушко мне о том,
Что лучше мне и вовсе удавиться:
«Она загонит в гроб тебя живьем!

Здесь не любовь, здесь божье наказанье
За все грехи: чужие и свои!
Ты вместе с ней прикупишь воздаянье
За все деянья славные мои!..»

Он исповедь читал как сна лишенный
Он, без сомнений, сумасшедшим стал!
В его глазах, от мира отрешенных,
Свою судьбу как книгу прочитал.

Ему пожал я руку, извинился
И до входной двери их проводив,
Ему до пола в ноги поклонился,
И напоследок колко пошутил…

Минули дни, я с болью отрезвился,
И понял - он и правда спас меня!
Ведь некогда мне будет с ней резвиться,
Лишь охраняя от таких как я…