Тягучей ненависти омут

Великодушен каждый человек,
Не повидав с рожденья дел дурных.
Открыв с начала жизни век,
Явился счастьем для людей родных!
Помощник верный всем делам,
Для гордости пример достойный.
Ни разу не чинил бедлам,
В ученье и в быту спокойный.
Нарадоваться не было причины,
Ребёнок вырос в джентльмена чести.
Прошли года безгорестной рутины,
Пришла пора засесть на новом месте.
Светящийся, как летний солнцепёк,
Молодчик смело в будни зашагал.
Быть может день тот самый недалёк,
Когда б он сам заправил дела бал.
Работником прослыл исправным парень,
Комар и носа не сумел бы подточить.
На всякую телегу будет камень,
Завистников бедняга стал плодить.
Животный дух во человечьих шкурах
Вредил в делах на каждый будний день,
Но добрый юноша витал в амурах,
Любовь назад гнала тоску и лень.
Тогда завистники замыслили коварство.
На девушку свой взор переведя,
Желчой снедаемы, хотят разрушить царство,
В котором пара нежилась, любя.
Под темнотою города ночного,
Когда одна домой гуляла дама,
Не дав о помощи просить ни слова,
Свершили зло, жестоко и кроваво.
Наутро бедный парень, гнева полон,
Не смог узнать ни платья, ни лица.
Один лишь дорогой для сердца локон
Открыл констеблю жертву подлеца.
Добились злыдни в миг, чего хотели,
Работу почти бросил молодец.
А ежели и был, то еле-еле
Сводил, подвыпивши, с концом конец.
Вконец скотом упившись на досуге,
Парниша мысль умную словил.
И тут же зачесались к мести руки,
Когда узнал, кто дело сотворил.
В пальто промокшем, серый, будто сталь
Побрёл к убийцам, не заставив ждать.
Глаза кровавые искали в доме тварь,
Будь их хоть несколько, хоть рать.
Визжала погань по углам от страха.
Слезами пухли омерзительные рожи.
Из граммофона доносились звуки Баха,
На крик утробный вовсе не похожи.
Теперь текут по спальням и гостиным
Зловонно-омерзительные туши.
Поток смердящий стал излишне длинным,
От звона чуть не заложило уши.
Потух огонь отмстительного духа,
Вокруг взглянул в миг опустевший взор.
Ничто не лицезреть, в груди печально глухо,
Как будто опустевший коридор.
Ни в чём-то либо не осталось смысла,
В душе устало тлеет пустота.
Считая в голове обратно числа,
Уставший мученик отправился в Тартар.