Реальность

Пришедшая и вступившая в  полноправие Весна была похожа на реальность в своей беспощадной ясности. Торжествующая Весна была тяжеловесна.
Завершающей точкой окончания времени Трепетной Новизны было цветение абрикосовых деревьев.
Несколько дней цветут абрикосы, и после этого приходит лето – не в жаре, не в воздухе, а в буйстве жизни и роста. Когда трава покрывает землю, а деревья выпускают листья – заканчивается Волшебство Преобразования и начинается Каждодневное Созидание.
 - Вновь я должна объяснить своим созданиям смысл нового этапа жизни – говорила себе Волшебница. –  Они заскучали, погрустнели -  оттого, что и Река теперь невозмутимо холодна, и солнце осветило Лес слишком ясно – из его укромных уголков пропала Тайна. А без Тайны и Сумрака невозможна внутренняя жизнь… Пойду и сяду под абрикосовым деревом и поговорю с ним…
И Волшебница отправилась к единственному в Лесу абрикосовому дереву.
…Оно стояло в своей праздничной белоснежности, и голубое небо над ним продолжало облаками  воздушность летящих по ветру лепестков…
Пчелы гудели над цветами, опыляя их, белые лепестки снежно устилали теплеющую землю…
Волшебница смотрела на праздничное дерево, молчащее, как приготовленная невеста, оно звучало музыкой для слышащих  и было печально в своей облетающей красоте.
 - Как же это красиво и грустно, – думала Волшебница, -  как самая совершенная музыка… Грустно… потому что кратковременно, потому что миг цветения – так быстро проходит! А время плодоношения столь длинно и утомительно для дерева, сопряжено со многими тяготами и трудами… Люди ценят плодоносящие деревья за их плоды, но не за эту кратковременную красоту.
Дерево молчало, и поговорить с ним было невозможно. Оно ничего не объясняло Волшебнице, но она и так поняла: в этом цветении заключена правда жизни – Красота в реальности мимолетна, а труды и тяготы занимают всё остальное время жизни.
И Волшебница сказала:
 - Это не наше дерево, если оно не разговаривает. Оно – из реальности, от которой мы убегаем. Может быть, оно и счастливо по-своему. Но никак не соприкасается с нашим миром, хотя мне всё равно жаль его!... А мы будем жить в своих таинственных Сумерках, ведь только там открывается сокровенный смысл происходящего… Искушала нас Весна и воспламеняла огнём и мечтой, а теперь пришла и утвердилась в очевидности, в которой нет ни музыки, ни поэзии, ни даже дыхания Невесомости.
И Волшебница отправилась к тому, кто в последнее время был для неё поддержкой и опорой, к стражу Леса – Дубу. Она пришла в тишину и покой охраняемой им территории и спросила:
 - Скажи мне, мой друг, почему я так часто чувствую себя уставшей? Оттого ли, что давно не вижу Невесомости? Оттого, что должна думать о всех, помогать всем?
 - С каждым годом всё сложнее удивляться, - прошумел Дуб, - ты уже всё видела в этой жизни, и немногое даёт тебе новизну восхищения и удивления, и еще меньше того, что даёт тебе силы. Одно из таких сильных воздействий – Любовь, но ты боишься её.
 - Любовь повергает в хаос, как любое сильное чувство, - ответила Волшебница, - хотя она, конечно, даёт такое вдохновение…. Но я… уже чувствую себя старой для таких всплесков, силы мои не возрастают, а ниспадают, как постепенное, но неуклонное диминуэндо. А главное – я точно знаю, что Любовь цветёт подобно абрикосовому дереву – недолго. Переходя из стадии в стадию, она совершенствуется, если не умерла вначале, но чистота разума при этом отстоит далеко. Не уживается ясность рассуждения с переживаниями эмоций… А кто же будет следить за обитателями сказочного Леса, кто принесёт им совет, исцеление, помощь, если я буду занята сама собой?
 - Нет, - подумав, сказала Волшебница, - научусь жить и в усталости, и без воодушевления, и без полёта вдохновения, если сил на это нет. И в упадке чувства. И в угасании…Только бы мысль моя работала всё так же ясно, всё так же пытливо всматривалась в происходящее, задавала вопросы и находила ответы… Ведь это была я – женщина с телом без костей.
Теперь я понимаю это.
Я не знала раньше, что мне всё чаще придётся жить, как она. И чем ближе к Вечности – тем сил все меньше… Мы истончаемся, как тающее на солнце масло.
Отнесусь к этому спокойно и с пониманием… Ведь ты, мой друг, при всей доброте и благородстве не можешь наделить меня крепостью?
Волшебница, вздохнув, обняла Дуб и прислонилась щекой  к его тёплой коре, а он, сострадательно вздыхая, без слов гладил её ветвями по волосам.
И в тихом этом общении было больше тепла, чем в парадном солнце Весны.