1 и 2

«Смейся, паяц, над разбитой любовью»

Запинаясь в снежной каше
На декабрьском ветру,
Шли по Питеру, обнявшись,
Намбаван и Намбату.

Водка плохо грела тело.
Согревало только то,
Что друг к другу, то и дело,
Залезали под пальто,

Сняв скрипучие перчатки
У чудных речных оград.
И опять сквозь сумрак шаткий
Продолжали свой парад -

Сквозь решётки, тумбы, башни
Недобитых тополей,
Через вздыбленные пашни
Невских ледяных полей.

Мимо сонных ресторанов,
Преднамеренных затей
Скушных кожаных баранов,
Тошных меховых б**дей.

Без упрямства и без лени
Шли, как стройный караван,
Мимо целых поколений
Намбату и Намбаван.

Лёгкие, как всё вначале,
Без поправки на «потом»,
То смеялись, то молчали,
То хрустели тонким льдом.

Ночью, или утром рано
Намбаван и Намбату
Целовались, как ни странно,
На Матвеевом мосту.

Свет фонарный, карамельный
Огибал слиянье уст.
Поцелуев – параллельный -
иззавидовался, пуст,

И белел на влажной вьюге,
что всю ночь - мела, мела …
Дома ждали - их супруги,
На работе – их дела.

Утром ждал следов надреза
Петербурга белый лист.
Намбаван был автослесарь,
Намбату был футболист.

Правды приговор кинжальный:
Намбаван и Намбату
Были гомосексуальны
В общем, пидоры. В п**ду

Отправляя, как на вахту,
Мир кричал им в нежный зад:
«Пидорасы, Ахтунг, ахтунг!»
И смеялся невпопад …


24.01.2007