Истинная радость

Восемнадцатилетним мне, пожалуй, уже не стать…
Нет, я помню о приятном количестве жизней,
выдуманном кем-то чтоб хотя бы на миг оправдать
дешевизну ада при рая дороговизне,

но, вряд ли, эта вот сказка написана обо мне.
Не тот формат. Строки слащавы. Рифма елозит
как обезумевший в бою пехотинец по броне
танка, что его из этого боя увозит.

Нервы, потрёпанные в очередях за белизной
для чёрной души, регенерируются столь зло,
что теряет смысл ответ на вопрос, кто же за мной
спрятался, всё ещё веря, что ему повезло.

Бледность, обрамляющая, как ореол, мой пурпур,
передаётся через тьму на пространство вокруг
и превращает его в совершенно понятный сюр,
в котором мой путь на север проложен через юг.

Колёса судеб крутятся, как на аттракционе,
обучая нерадивых учеников беде,
и заставляя их сгибаться в поясном поклоне,
добравшись до обрыва на черно-белой гряде

далёких гор, плотно окруживших жизни долину.
Что будет дальше - всем, в общем-то, давно всё равно,
так как, пребывая непрерывно в пределах сплина,
каждый точно и непременно узнаёт одно:

что радость, предложенная безразличием зимы,
уже осознавшей, что и ей пора на выход,
вырывается, из залатанной, но целой сумы
любого больного сердца, прогоняя лихо.

А вот обо всём остальном я предпочту промолчать,
ибо теперь на уровне боли понимаю:
восемнадцатилетним мне, пожалуй, уже не стать,
но остаются шансы, смерти не избегая,

выжить…