Случай из жизни

Идёт по жизни, как слепой,
На каждой кочке спотыкаясь.
Встаёт, ругается, грешит
И тут же за проказы каясь.

В то время были мы юнцы,
Он был лгуном и заводилой,
На вечеринках под гармонь,
Хвалился девкам холудилой.

И вот однажды случай был,
Его за веек я не забуду
И до последних дней своих,
Смеяться, вспоминая, буду!

Катала улицей вода,
День подходил уж к середине,
Шел, грохоча рекою лёд
И мы катались все на льдине.

Была весна, шёл ледоход
И хоть промокшие дрожали,
На речке были целый день,
Со смехом льдины провожали.

Домой, лишь к ночи собрались,
А всех знобит и голод мучит,
И каждый думал об одном,
Кто, сколько  звиздюлей получит?

Вот и село, и крайний дом,
Жила в нём древняя старуха,
Подслеповата на глаза,
К тому ж ещё туга на ухо.
Хозяйство бабка не вела,
Лишь для приличья были куры,
Колдуньей звали на селе,
Но видно бабы были дуры.

Она была здесь не при чём,
К старухам редко выходила,
Сидела чаще на крыльце
И этим знать, не угодила.

Может и знала, кое-что,
Лечиться всё ж к ней приходили,
И помогала пусть не всем,
За что её и осудили.

Бывает  часто так с людьми,
И пусть на бабку даже лгали,
Её боялись, как огня,
И мимо дома пробегали.

Наш день со смехом пролетел,
Ни кто и мухи не обидел,
И что случится в этот раз.
Ни кто из нас и не предвидел.

Но зрел у Кольки страшный план,
Он бабку вовсе не боялся,
Над простодушной детворой,
Всегда  с издёвкою смеялся.

И мы тут были не при чём.
На нас и не было вины,
И он один придумал хохму,
И снял под окнами штаны.

И если б это кто увидел,
Что наш проказник сотворил,
Глухонемой бы даже крякнул
И в этот миг, заговорил.

Он втёрся задницей в стекло
И стал корябаться в окошко,
Затем спокойно постучал
И замяукал, словно кошка.

То надо было посмотреть,
К окошку подошла она
И чуть отдёрнув занавеску,
Стоит пред ней сам сатана!

Огромный нос и глаз прикрытый,
Трясётся в смехе борода,
Старуха пала на колени,
Пришла на старости беда.

И он лишь ржал, что было мочи,
И был потехе даже рад,
Всё выл, карябаясь в окошко,
И звал старуху прямо в ад!

Ко всем святым она молилась,
Звала на помощь, даже мать!
И со стола схватив икону,
Стала в окно её совать!

Мы все, конечно, разбежались
И друг наш так же убежал,
Нам было всем смешно и стыдно,
Как он над бедной бабкой ржал.

Наутро бабушка скончалась,
В селе с тех пор колдуньи нет,
Мы получили по загривкам,
А Колька отсидел пять лет.

С тех пор, он так и куролесит,
И словно в юности гудит,
То за кастрюлю, то за овцу,
На нарах бедненький сидит.

Его ругали и стыдили,
Ведь жизнь проходит, словно сон…
Но, что поделать с разгильдяем,
Лишь в этом видит счастье он…