Анна

В затоне чайки норы роют, песок шипит,
И Волга ласковой волною к себе манит,
И пристань медленно дрейфует, в заливе сна,
В мостах на брёвнышки разбита, трещит сосна.

Село в горах под звёздным небом -
Костры, полынь,
В часовне свечи погасили - прости, Аминь.
И по горам белёным мелом, бежит ручей,
Он как и прежде отражает огонь свечей.

В садах лишь дикие ракиты, кусты и тьма,
Село в дремоту погружает, сестра луна.
И память ниточкой незримой по тропам вскачь,
Бежит упруго и сердито, как резвый мяч.

Я вспоминаю вечер синий, сверчок поёт,
А на дворе уж сорок пятый, победный год.
Девчонки косы заплетают, сирени рвут,
И женихов своих по тропам, из фронта ждут.

А Волга ласково и тихо ласкает пляж,
Песок и заросли бурьяна, и берег наш!
Домишки глиной обновили, и топят печь,
Платочек падает волнуясь, с девичьих плеч.

К ней не пришёл жених любимый, он опоздал,
Отец парнишке городскому, её отдал,
Ему не прокормить десяток, голодных ртов,
Пускай выходит Анна замуж, к чему любовь?

И в город девушку увозит чужой жених,
Сирень в костёр девчонка бросит, букетик пых.
Под сердцем зародится скоро, сынок родной,
И станет Анна жить с ребёнком, в семье чужой.

И холода покроют землю, голодный край,
Прокатит тифом по поволжью, сверчок, играй!
И карточку в руке сжимая, стоит весь день,
За унцией ржаного хлеба, живая тень.

Ребёнок ножками стучится, на волю прёт,
То был голодный и распятый на пайки год.
И крысы щемятся в подвалах, крадут муку,
И сети ловко расставляют на берегу.

Голодный год, военным эхом косил людей,
И восстанавливался город под шум костей.
Но Анна сына доносила, и родила,
Тогда сирень букетом пышным в окне цвела.

Не обморочной жизни пытка, ни подлый фарс,
Её не смяли – не сломили, Бог рядом! Спас.
Ещё жива деревня эта, и дикий сад,
И тропы помнят как к рассвету хромал солдат…

Посвящается моей бабушке

4.05.15