Представить могу, что угодно...

Представить могу, что угодно,
И после о том написать.
Душа бесконечно свободна,
Транслируя голоса,
Звучащие, как через время,
Так и из точки любой,
И это, поверьте, не бремя,
А, может быть, даже любовь.
Какой - нибудь вождь африканский
И римский наёмник - солдат,
Моряк, возвратившись из странствий -
И все они мне говорят,
А я ведь обязан их слушать
И слышать, причём, хорошо.
Чужие далёкие души
Созвучны с моею душой.
Куда же от этого деться? -
Да, в общем, уже никуда.
Как губка, поэтово сердце -
Течёт слов звучащих вода:
Впитать их, запомнить и после
Успеть записать на листе.
Затем и на Землю я послан,
Чтоб просто служить красоте,
При этом и зло замечая -
Куда же я дену его?
Ведь этого не чашка же чая,
Не значащая ничего.
Но надо уравновесить
В стихах своих темень и свет,
Чтоб были не пресными песни,
Иначе какой я поэт?
Итак ведь полно графоманов,
Пытающих русский язык,
И как мне терпеть их обманы? -
Я к этому не привык.
Не то, чтоб во мне много злости,
Не то, чтоб достал неуют,
А просто подземные кости
Из прошлого вопиют
Вам, людям из крови и плоти,
Пожалуй и не понять,
Что тени великие против
Стихов без живого огня.
Но как объяснить - то мне это? -
Я многого сам не пойму…
Наверное, доля поэта
По жизни идти одному,
Хотя не один я, поверьте,
Во мне ведь звучать голоса. 
Назло окаянству и смерти
Обязан я их записать.