Кораллы и пальмы
мне застят навязчиво свет,
в котором всё реже я вижу хрустальный
берёзовый ряд на траве.
Я вижу всё реже себя в неуклюжих
сандалях. Я вижу сквозь мглу
короткую стрижку, сгоревшие уши,
и падающую юлу …
Абрисом - не чётче – соседи по партам,
их лица, асфальт, беготня,
кино и футбол, физкультура, канаты -
как будто бы с энного дня
могло бы быть то же, и может быть даже, -
без слёз, без потерь и обид.
Забыты обиды, и слёзы – туда же!
Но я сам собой не забыт.
Я вспомнен – счастливым, смешным, белобрысым,
в сандалях, с юлою, в очках,
в звенящей трамвайной предутренней рыси,
в звенящих в метро пятачках…
Я еду, я в джинсах, в румынских кроссовках,
до плеч золотая копна.
И целый день мая! Я смылся – как ловко!
И – в джинсах, в кроссовках – она …
И город, и парки, и встречи, и лица. –
О, памяти яркий накал!
Как струи готовые литься и литься …
Но льётся - Мартини в бокал.
Но – взгляд остывает на проб**ди жирной,
а слух – на её матюгах …
О боже, глаза развяжи, развяжи мне!
Чтоб видеть не то, что в руках!
Иначе – зачем я здесь, слышащий, зрячий?!
Зачем эта злобная прыть?!
Зачем я тобой без любви приаттачен?!
Дай способ, дай путь, чтобы быть
не здесь … В этом мире, где – пальмы, кораллы,
и бл**ство и пидорасня…
Напрасно гляжу сквозь года, как в кристаллы,
и сами года эти – зря…
И нет тишины, нет в молчании слова,
а – звон, омерзительный звон.
Как будто я жертва подлёдного лова
из озера вынутый вон.
Поддатый рыбак добродушно смеётся.
Нет речи, нет лёгких, - есть крюк.
И память, как рот, подаётся и рвётся.
И – всё. Но из пропастей - вдруг
вернёт остриями предсмертного вздоха
в озноб среди жаркого дня -
«А вдруг это я?.. без меня всё так плохо?
Всего только – из-за меня …»
И всё, что я помню – события, люди –
чисты и светлы наяву
настолько, насколько светло от них будет
мне - там, где я есть и живу.
И даже… и даже! - нежданной наградой
(чьей, спросите не у меня) -
Всё прошлое рядом - берёзовым рядом,
старея, спасая, храня.
05.07.2005
Свидетельство о публикации №122020803070