Чен Киму 18 плюс

Сахар сладок, а соль солона.
Ландыш пахнет особенно тонко.
Поутру запашок из окна,
Говнеца аккуратная гронка.

И любой, кто пройдёт возбухнёт:
— Что ж ты, сука, не высрался дома?!..
Голубиный ругает помёт
Пьяный дворник, — да, чо уш, знакомо,

Говорит мне приятель-спортсмен,
Наступивший на царскую кучу:
— Витя пел, что хотят перемен
Молодые, — а старые учат,

Дескать, чувства у всех нас одни:
Нежность, жалость, любовь, страх и скука.
В головах столько всякой ***ни,
А в сердцах вожделенье и мука.

И, чтоб как-то сгрузить этот хлам,
Нужно стать человеком искусства,
Называя эротикой срам,
Голый зад профанацией чувства.

В чмокинг што ле Давида одеть?! —
Заявляет сосед, щуря око:
— Слышь, братухо, да хватит ****еть,
До****ишься до третьего срока!

Я встаю, наливаю вина,
Выхожу покурить на балконе.
Голубь мне обосрал пол окна, —
Кто сказал, будто птицы не кони? —

— Люди - волки в одеждах овец,
А собаки - нормальные люди?
Этой смазке, похоже, конец,
Умываю возлюбленной груди.

Ниппель в тальке свистит между ног,
На бобиннике треки Талькова.
Подвывает на кухне щенок,
Потому что без ласки херово..

И ему и пропащему мне,
Закалённому белой заразой.
Опадает герань на окне,
Не политая з@ год ни разу…