Молодо-зелено

   

     Это  рассказ о первой жизненной драме.  События, о которых я расскажу, крепко впечатались в память и могли сильно изменить судьбу,  будь я чуть повзрослее. Я не знаю до сих пор, есть ли в случившемся моя вина, или в  этом, как говорится, лишь воля небес, - не знаю.  Просто, случилось, и все. Молодо-зелено. Именно так.

     Мне  семнадцать лет. Земля  упрямо летит вперед сквозь  звезды и ветер. Набирается понемногу жизненный опыт. Уже  понимаешь, что такое личное счастье. Любишь все вокруг: пригорки, лес, сосны, песчаный берег  реки.  Музыка, кино, книги, стихи, друзья. Лейся песня на просторе...


     Идет последнее школьное лето. Я уже взрослый парень. Кем быть? Это стало меня серьезно донимать. Я уже взрослый парень. Кем быть?  Вытянулся, дубинушка.
    После одиннадцатого либо  вуз, либо  армия. Так и так, придется уезжать из родительского дома.  Большой я стал, не вписываюсь в установленные габариты.  Родительский дом маловат, он явно не предназначен для моих планов  покорения  мира. Как бы то ни было, пора  проявлять самостоятельность.

      Когда проходишь мимо зеркала на стене,  с интересом смотришь на  себя сверху вниз. Рефлекс. Кто ты и что ты. Ну и что,  я согласен с тем,  что не слишком я красивый.  Писаных красавцев  вообще вокруг мало. Зато рослый, стройный, крепкий. На отца похож.  Силы у меня есть. И за дурика не считают.
         
     Этот день не предвещал неожиданностей.    Погода обычная, на небе небольшие облака.  Утро, и  солнце  уже прогрело землю. Дождя не  будет в ближайшее время, жару  легче всего переносить около воды.  Можно пойти позагорать. Сегодня, кажется, среда, подходящий день.  Пойду на Уфу, далеко в лес, поваляюсь на песочке.  День рабочий,  на речке не будет никого.

    И вправду, на речке никого не оказалось. Тут вольному воля. Ни души вокруг. И я свалился  голышом  на песок  у воды. Будто я в Папуасии,  на краю цивилизации. Свобода,  полное единение с природой, хочешь, плавай в воде  как кит или  слушай жаворонка, который невообразимо высоко взмыл над полем.

     Птицы воробьи –  племя веселое.  Вы замечали верно, никогда воробьи не летают в одиночку. Сбиваются в стаи. Я тоже человек  компанейский,  у  меня друзей много.  А вот подружек, девчонок, увы,  нет. Хорошо бы их в  друзьях  заиметь. С ними всегда интересно.
    Чаще всего приходится быть одному. Родители на работе. У друзей дела. Иногда мысли приходят про любовь,  но об этом не  каждому расскажешь. Вырос у меня в заветном месте  куст калиновый, щеки  полные с румянцем, улыбка во весь рот.  Раскраснеешься весь, когда кто скажет, что я парень ладный...

    Где-то заливается то ли кулик, то ли чибис. Он плачет  непрерывно,  песня его напоминает  ржавые качели. Скрип – скрип, вверх – вниз, вверх - вниз.   Спи, баюшки-баю, маленький.
    Я и впрямь поддался этому ритму -  теплый ветерок,  кулик-забавник, Я закрыл  глаза и на какое-то время, на сколько - не знаю, ушел в  себя.  Сон пришел,  нежный, хороший.
     Вдруг словно с неба горох посыпался.  – Коля!  - услышал я возле себя.
   - Где это я?  Открываю глаза и вижу около себя девчонку из параллельного класса, Валю, с которой  едва знаком.  Стоит близко, рассматривает  меня,   на сковородке поджаренного, смотрит с улыбкой. Стройнехонькая.
    Что такое, думаю ошарашено. Мгновенно переворачиваюсь на живот и начинаю быстро перебирать одежду.  Вид со спины у меня,  понимаю, явно не лучший.
    -  Я отвернулась, одевайся!  Сейчас подружки подойдут. Мы  втроем в Косой Лог пошли за малиной.
    Прыгаю босыми ногами по горячему песку, надеваю брюки, рубашку, а из-за кустов в метрах пятидесяти уже появляются Нина и Зоя, ее подружки.
    -  Кого это ты тут нашла?
    -  А вот,  Робинзон!.. Папуас без козьей шкуры, в натуральном виде.
    Зойка, самая смешливая, нашлась  первой:
     - О, Робинзон! Давайте  его съедим!- Зоя и Нина с интересом  смотрят на  меня, - А скелет куда денем, в песок закопаем или в воду кинем?
    - Что вы, девчата, я же Санчо Панса. Куда вы без оруженосца!..

     Я быстро стал своим среди девчонок. С лица Вали  не сползала улыбка, и я понимал, что  наш  секрет долго не удержится, все будет описано, все мои достоинства, вплоть до  мелких деталей, но это меня только раззадорило.   Я нашел столько  веселого в этой неоднозначной  ситуации. Можно всем свою удаль показать. Бояться нечего.
     - Девчонки,  будем купаться! Я сбросил обратно рубашку и брюки, оказался вновь в симпатичных плавках. упруго облегающих бедра.  Смотрите, сколько влезет. Девчонки  на самом деле  смотрели на меня как на интересный  музейный  экспонат,  находя по-видимому во мне немало достоинств.
    -  А, будем купаться, - отозвалась  решительно Валя  и, скинув легкое платье, следом за мной бросилась в речку.
    Как только бедная речка не вышла из берегов!  Не меньше часа от нас исходил задорный визг, крики, мы барахтались, бултыхались в воде. Я переворачивался как дельфин,  девчонки пищали от радости. Они   уже услышали Валин рассказ обо мне, они, оказывается давно обо  мне все знали и  с каждым разом все больше удивлялись моей ловкости.  Робин-Бобин-Барабек! Вот это да!
   
     Устав, я  выскочил из теплой воды и бросился  вновь  на песок.
   - Спи,  Коленька, мы пойдем в Косой Ложок!
   - Нет, я  с вами! Там медведи! Как без меня!
     И я повел их в  ложок, километров за пять вверх по течению. Мы то садились отдыхать, то бегали наперегонки.  Дорога шла близко от  реки.  Добрались без происшествий, зато в малиннике всю  кожу исцарапали о колючий кустарник. Я то ловил девчонок в свои крепкие руки, то затаскивал вверх по крутому склону.  Не раз попадали в  крапиву, пробирались сквозь заросли,  и счастливые, голодные  только под вечер вернулись домой.  Малины домой мы не принесли.
   
     Знакомство бурно развивалось. Я полностью воспользовался положением в доску своего парня. Познакомил ближе Сашку с Ниной, он рассорился с Валеркой, который тоже на Нину  обратил внимание.   
    Действительно, Нина была  самая красивая, но мне, само собой почему-то  нравилась  Валя больше  всех.  Душу  согревало то, что она тогда на берегу не отошла в сторонку тихонечко, а стояла около меня.  Стояла, значит,  нравлюсь.

    Уже через несколько дней я был на речке с Валей только вдвоем, и это было так естественно для ее  и меня, что мне казалось странным, что все не произошло давным-давно.  Общие интересы, общие школьные товарищи.  И родители знают друг друга.  Наоборот, странным казалось то, что мы расставались вечером, ни капли не уставшие друг от друга. Вале очень хотелось найти подходящую книгу о любви, в которой молодые влюбленные обнимались бы и целовались, как  мы. Я собирал ей  букет, но он быстро вял, не выдерживая жары. Мы  становились все ближе друг к другу. Меня тянуло к ней по-настоящему.  Я предлагал ей прочесть  Ромео и Джульетту,  она сказала, что перечитала про бедную Лизу, а я ответил, что там нет ничего похожего.  Я говорил, что книжек не надо. Она поддразнивала меня, говорила,  что спросит об этом нашу учительницу литературы, скучную сорокалетнюю даму, с которой никогда не хотелось о жизни разговаривать.
     Скоро однако встал вопрос, что же дальше. Сентябрь, школа, и наши отношения могут стать объектом ненужного внимания. Мне вовсе не хотелось этого.  Пусть будет как будет, изменить обстоятельства мы не в силах. Я чувствовал, что попал в капкан.
      Мы оба не видели выхода. Год минует, и все решится само собой.
   
      Но мое счастье и горе длились недолго. Все случилось так, как оно и должно было случиться.
      Был ноябрь и мы, трое парней, оказались приглашенными к Нине на день рождения. Вместе с Валентиной  пришел знакомый парень, чистоплюй. Я знал его. Он учился у нас в школе на три года раньше, о нем уже давно у нас не было  никаких разговоров.
     А  теперь  он  студент юридического института.  Оказалось, тот жил когда-то от Вали неподалеку, они знали друг друга всегда. Приехал в гости, совсем некстати.  Я поначалу не понял ничего в их чувствах, но горячее сердце понимает все сразу  без объяснений. Я смотрел на него -  очкарик, довольно хиленький, и вспомнил, что был он  одним из лучших учеников в школе, и  теперь во всем обогнал  меня.  Парень как все,  хотя хиловат.  Понятно, почему он приехал.  Мне в юридический не поступать, и  не надо об этом думать.

       Он не попал в армию из-за близорукости, поступил в вуз как золотой медалист, и был во всем не мне чета. Его отец был на заводе большим начальником, пошел на повышение, и год назад они переехали в город. Вот он внезапно опять появился, гость  желанный.  Мне было все равно,  почему это я должен себя сдерживать?

      Зачем она взяла его с собой? Почему все  парни сидят с одной стороны, а он,  старый дружок, с ней рядом? Он с ней танцует? Этого не хватало!  Я прекрасно понял свое место. Выпитое зелье ударило в голову. Я должен за себя вступиться. Обида огнем вспыхнула.

     Друг мой Санька был на моей стороне, это решило исход дела.  Я подошел к парню и попросил его снять очки. Объяснил ему, что он здесь нежелателен и попросил уйти. Мы вышли из дома на улицу, он стал говорить, но я не дал ему слова вымолвить. Мы  сцепились так, что не разнять,  посыпались удары.  Я оказался более ловким, и он лежал было уже на земле, но выбежали  Валя и Нина.   Сашка уже держал меня за руки.  Я не понял ничего, несчастные две-три рюмки разгорячили  меня, а лицо парня было уже разбито в кровь.  Обошлось без травм, обычная стычка.

    Уже на следующий день все стали обсуждать причину нашей драки. Все парни были  на моей стороне, но я не знал, что об этом думает Валя.  Сашка пришел на следующий день и передал мне записку от нее.  Я развернул небольшую бумажку и прочитал  одно слово «Прощай!»   Ниже стоял косой крест и заглавная буква В.
Саня заглянул в бумажку через плечо:
  -  Это что у вас было? Что за черная метка?
  -  Что у нас было? Знал бы он, что было! Мне стало трудно дышать, не расскажешь даже другу обо всем, но я сказал, вспотев от напряжения:
  - Любовь...
  - А...  Да... – смешался он.

   
     Год прошел. Мы уже не встречались. Валентина сразу после окончания школы вышла за того парня замуж.  Оказались мы разными людьми. Кому  я  был нужен, такой сопливый.  Она практичная. Все оценила. Жизнь в городе. Обеспеченная семья.
    Это рассуждение враз поменяло мое представление о Вале. Приспособленка. Не я ее предал.

    Почему так вышло? Не могло получиться иначе. Семнадцать лет – надо согласиться - неподходящий возраст для серьезного чувства.  Не было тогда случая поговорить обо всем с Валей. Да и что можно было сказать -  без слов все ясно. Через год школу окончу, дальше что?  Это вечная проблема молодежи. Что бы дал я ей? А тут,  с этим очкариком, у нее все решено. Благоустроенная жизнь городская. Так, наверное, она думала. И правильно думала.  Так что одному мне отправляться в дальнее плавание...

   Я  мог тогда  год получить за хулиганку. Парень меня просто не оставил. Юрист. Меня спасло то, что  мне не было еще восемнадцати, а тот  считался взрослым уже.  Как это я,  парнишка,  его избил.  Слыханное ли дело. Смешно. В милиции все спустили на тормозах. Вроде виноваты мы оказались в одинаковой степени, хотя, честно говоря, разборку устроил я.
                ***
    Я встретил Сашку, когда он только  вернулся из армии. Решили поговорить.

  -  Мы с Ниной поженимся.  Давно договорились. Я ей письма писал. А Валя как?
  - Она в городе живет. Они с Сергеем сразу же после школы в городе свадьбу справили.  Ничего теперь не знаю о ней.
   Помолчали.
   -  Знаешь, я  на Серегу  до сих пор обиду держу. Не за Валю.  А за то, что он на меня заявление накатал. Куда деваться, бумажная, видно, у него душа. Люди как рассудили -. трое, и ничьей вины в том нет.
   Сашка все же недопонимал что-то.
   -  Плесни-ка еще! Пожалела его Валя.  Я был сильней.  Но не умней.  Его она  пожалела. Конечно, многое было против меня.  Кто я, не урод, просто красивый мальчишка...
-  Ты что, с ней говорил?
-  Что ты,  нет, конечно. Я к ней   боялся подходить.  Вот поженитесь вы с Ниной, жалей ее, береги.  Теперь  я  понимаю, муж жену жалеть должен.  Вот отец маму жалеет. Нина тебя дождалась. Как у людей водится.
- А ты как сейчас?
- Никак. Ошибся я. Да как ошибся!  Нетрудно ошибиться, если  не понимаешь ничего.

      Мне хотелось много Саше сказать, и думаю, он понимал. Мы  принялись рассуждать.
  -  Вот  не зря люди  говорят - вера, надежда, любовь. А я еще добавил бы сюда верность и жалость.  Это очень важно, жалость. У меня пока только вера и надежда. Искорежил я им обоим  любовь. Вспыхнуло тогда в нас  чувство. Но ненадолго. Не много веток оказалось в нашем костре. Но хорошо, хоть  во-время в сторону отошел.  И  теперь это мучает. Встречу их, прощения попрошу у Вали. Нет, не будет она со мной говорить...

        Жизнь нас многому учит. Сашка долго смотрел на меня. Потом мы в стакашки налили снова  и выпили молча.  Сашка вопросительно посмотрел на меня и спросил как в прошлый раз:
- Так что же у вас было?..
- Было... Нам одним только понятно. Да прошло...