Прошлое часть 46

Прошлое часть 46
Код Петра Великого. Часть 1
На свете есть, мой друг Горацио, такое,
что и не снилось нашим мудрецам!
Часть I
Царь – профессия уже сама по себе сложная. А если учесть только отечественных самодержцев, придушенных собственными гвардейцами и подорванных всякими отмороженными каляевыми, то еще и неблагодарная! Но, несмотря на «сложность и напряжённость», заделаться в цари мечталось многим, если не всем, а потому и лезли на трон всеми правдами и неправдами. Оттого и появлялись на лоне истории с завидным постоянством всех мастей проходимцы-самозванцы – целый выводок Лжедмитриев, псевдоПетры Вторые и псевдоПетры Третьи, княжны Таракановы да несчитанное количество фальсифицированных цесаревичей и великих князей. Пожалуй, лишь одному русскому монарху удалось избежать не только «самозванства», но даже его попыток. Вряд ли нашелся бы авантюрист, дерзнувший пародировать эту выдающуюся личность – речь, конечно же, о Петре Великом.
Отказ от безбрежных как Тихий океан перспектив в Азии и даже в Америке в пользу хмурой, шхеристой лужи окончательно был оформлен основанием Санкт-Петербурга. История знает массу примеров – от египетского фараона Эхнатона до казахского президента Назарбаева – когда правитель-реформатор (или, что гораздо чаще, самодур) переносил столицу на новое место (на широту Стоунхенджа прим. geolines.ru), где в ударные сроки ценой невероятных усилий возводился не просто новый город, а новый административно-политический центр государства, но даже в этом ряду, деяние Петра аналогов не имеет. Абсолютно нелогичный перенос столицы на окраину страны, причем окраину, самую необжитую и только-только отвоёванную у шведов, даже у самых ярых его сподвижников вызывал недоумение. Прибегая к аллегориям и сравнивая Империю с телом человека, месторасположение новой столицы образно описывали следующим образом: «…как если бы сердце его находилось под ногтем указательного пальца».
Уже к моменту закладки Петербург не имел ни одного плюса: ни как город, ни как крепость, ни как порт. Военно-стратегическое его положение было просто самоубийственным – граница со Швецией находилась на расстоянии одного дневного перехода вражеской армии (в 1788 г. во время очередного «обострения международной обстановки» этим едва не воспользуется Густав III, а много лет спустя ситуация повторится и станет причиной советско-финской войны). Ничтожным было значение Питера и как базы военно-морского флота – во-первых, зимой акватория замерзает, а, во-вторых, запереть флот в Финском заливе не представляет труда (уже во времена Петра это делали шведы; в Крымскую войну успешно осуществили англичане; в I и во II мировые – немцы; в результате герои-балтийцы упомянутые катаклизмы пересидели на камбузах и единственным за всю историю Балтфлота «выдающимся» их деянием стало участие в октябрьском перевороте). Гавань имеет ещё одно малоприятное качество – высокую опреснённость воды, из-за которой дерево в ней сгнивает катастрофически быстро (сейчас, быть может, данное обстоятельство и не имеет большого значения, но во времена Петра, когда весь флот был деревянным, это причиняло больше урона, чем вражеские ядра). Неудачное расположение на пятачке, зажатом среди моря, озёр и болот, даёт потенциальному противнику возможность блокировать город не только с моря, но и с суши (что, опять же, более чем наглядно продемонстрировали немцы в Великую Отечественную). А, вот, «грозить шведу» или кому-либо ещё отсюда весьма неудобно: в радиусе сорока километров от Питера просто нет условий для сосредоточения и развертывания сколь-нибудь крупных армейских соединений. И, наконец, как пресловутое «окно в Европу» Петербург не функционировал вообще – не успели ещё забить первую сваю, когда русские войска отбили у шведов Ригу и вся торговля с Западом пошла через Прибалтику (даже сегодня основной товарный поток идёт морем до Клайпеды, а дальше – по железной дороге; выходит, что коммерсантам проще и дешевле протащить груз через три таможни, чем разгружаться в Питере). Да, и как просто населённому пункту ему грош цена: живущий на всём привозном, не способный прокормить себя ни сельским хозяйством, ни рыболовством; с никудышным климатом. «Город, не предназначенный для жизни» - по меткой характеристике Татьяны Толстой…
Одним словом, ни одного логически обоснованного мотива в основании Петербурга найти не удаётся по той простой причине, что их нет!
Но Пётр был слишком грандиозной личностью, чтобы основать новую столицу исходя из чисто бытовых предпосылок. Может быть, двигало им что-то более глобальное? Отложим на время путеводитель по Ленинградской области и возьмем карту Евразии – странности станут, видны сразу.ЕКЛАМА
У Питера, несмотря на всю перечисленную выше его неприглядность, действительно, много искренних поклонников. Они часами могут с упоением рассказывать о нём, перечисляя сотнями достопримечательности и сыпля гигабайты исторических справок. Смутить их можно одним элементарным вопросом из школьного курса географии. Спросите, знают ли они географические координаты своего любимого города? И в подавляющем большинстве случаев ответом будет тишина, несмотря на то, что запомнить их более чем легко: 60° северной широты и 30° восточной долготы. Не слишком ли круглые цифры и не специально ли Пётр бился за это место?!
Ах, какая удивительная случайность, какое чудесное совпадение! – воскликнут скептически настроенные оппоненты. И мне не останется ничего, кроме как согласиться – конечно же, это совпадение и не более того, ведь, мы считаем нынешние координаты от Гринвича. Случайность тем более фантастическая, что Петербург был заложен в 1703 г., а Гринвичский меридиан «введён в эксплуатацию» в качестве нулевого в 1884 г.
«Округлость» цифр сама по себе, быть может, ничего бы и не значила, если бы не другие «случайности», их сопровождающие. Так, на 60-й широте расположены все скандинавские столицы! Столица Финляндии Хельсинки и столица Норвегии Осло лежат практически на одной прямой с Петербургом. Выпадает из закономерности лишь нынешняя столица Швеции Стокгольм, но он получил столичный статус по историческим меркам совсем недавно, в 1523 году, а вот старинная, времён викингов, столица страны Уппсала расположена тоже на этой линии! Более того, в этом городе находится кафедральный собор, который по сей день является самым большим церковным сооружением во всей Скандинавии. А как место проведения религиозных обрядов Уппсала упоминается задолго до прихода в здешние края христианства – здесь было святилище языческого патрона Швеции, бога изобилия и процветания Фрая (это в его честь в англоязычных странах и поныне пятый день недели называют Friday – день Фрая) и священная роща верховного божества викингов Одина (представляла она из себя довольно мерзкое зрелище, так как все деревья, в память о самораспятии Одина на Мировом дереве, были «украшены» повешенными пленниками). Крупным языческим культовым центром был и Осло, что отразилось в самом его названии, которое происходит от словосочетания «Поле Бога».
Материал подготовлен на основе информации открытых источников