137 секунд Хлебникова из метакода по Кедрову

Попробуем ещё раз и «Константу тонкой структуры Вселенной» (1 / 137), и число Смерти (137), - по Хлебникову.

"Таинственная нить уводила меня в мир бытия, и я узнавал Вселенную внутри моего кровяного шарика. Я узнавал главное ядро своей мысли как величественное небо, в котором я нахожусь. Запах времени соединял меня с той работой, которой я не верил перед тем как потонул, увлеченный ее ничтожеством. (...)

Когда я написал "Манч, манч, эхамчи" (с этими словами умирает фараон), - я плакал, я рыдал, а сейчас, - говорит Хлебников, - эти слова, эти звукосочетания для меня ничего не значат".

Но это означало одно: в тот момент, когда он это писал, отверзлась дверь мироздания, а в тот момент, когда, говоря сегодняшним языком, чакры закрыты, те же самые ангельские магические звуки не будут значить ничего, даже для самого В. Хлебникова.
(К. Кедров, Советский и российский поэт, философ, литературный критик и литературовед. Автор термина метаметафоры и философской теории метакода. Кандидат филологических наук, доктор философских наук, профессор Литинститута.)

Не согласен с однозначным определением автора метаметафоры. Если уж кто вошёл в дверь мироздания, то он там. Думаю, это написано Константином Александровичем в порядке если не корректировки метакода Хлебникова, то в запале полемики. Будто бы и правда:
 
"Чёткими чётками щёлкают счёты мгновений, Время стекает песочною пылью в века."

На самом-то деле и счёты, и песочные часы, это простые первобытные способы обозначить процесс, причём покрытые суевериями вплоть до полного искажения сути числ.

Например - все мы боимся несчастливого числа 13 и рады счастливому числу 7. Из этих противоположностей сложено рассматриваемое нами страшное число 137.

На самом-то деле, ни Пифагор, ни его предшественники, нашей страшной "чертовой" дюжины не боялись, наоборот, считали число 13 обладающим созидательной силой. А у розенкрейцеров путь от человека к Богу проходил через 13 посвящений.

Справа к 13 дописываем 7. Пифагор называл 7 числом Космического закона, который проповедуют 7 великих духов, находящиеся перед троном Господним. Это сакральное число, которое отображается во многих природных явлениях: 7 цветов радуги, 7 нот.

То есть 1/137, как единица по отношению к созидательной семи великих духов, это нормально, это «Константа тонкой структуры Вселенной».

А 137 - как смерть - это просто так обозначен переход с уровня на уровень, согдасно созидательной неизбежности Космического закона. Род приходит и род уходит, исчезновения-то не может быть из мироздания. С земного плана в мир иной, как говорится.

Потому и пропал трепет у Велимира - он понял, что на самом деле ничего из ряда вон не случилось, фараон переходит из царства живых в пирамиду. Только и всего. Фраза весома не более чем "Осторожно, двери закрываются, следующая станция..."

Потому-то сам по себе этот египетский абзац стоит, особняком в докладе Кедрова. Но он не стал развивать тему, не та аудитория была. Не для игры в Бисер.

ЦИТАТА
"Этот доклад прочитан на конференции «Языки авангарда», прошедшей в МГУ в 1988 году (...) Контекст и подтекст первой части моего выступления – нескрываемое раздражение в связи с благостным тоном: будто ничего особенного не произошло, и все прошедшие годы Хлебников не был полузапрещенным поэтом. Изумило меня и обилие «хлебниковедов», которые вдруг выросли, как грибы после дождя. (...)

Вторая треть доклада – безуспешная попытка вернуться к Хлебникову. (...)Соединить Лобачевского и Эйнштейна с новой поэзией. Именно этой теме была посвящена еще в 1967 г. моя дипломная работа «Влияние геометрии Лобачевского и теории относительности Эйнштейна на художественное сознание Хлебникова». Защита прошла на историко-филологическом факультете Казанского университета, где когда-то ректором был Лобачевский, а в 1905 г. учился Хлебников.

Третья, последняя часть доклада – попытка познакомить аудиторию с анаграммной поэтикой группы ДООС хотя бы на уровне теории (см. поэму «Допотопное Евангелие», 1978). Именно в это время я написал новые словотворные поэмы «Партант», «Верфьлием», «Астраль», где впервые применил эйнштейновские принципы трансформации пространственно-временного континуума на уровне грамматических преобразований. Опространствливание времени и овременение пространства заключается в том, что глаголы становятся существительными, а существительными глаголами, прилагательными, причастиями и деепричастиями. Например, корабль – корабльно, север – северит и т.д. в целом в докладе сделана робкая попытка познакомить аудиторию с истинным смыслом метаметафоры.

В разразившейся далее полемике с Шапиром я отстаиваю синергетические принципы самоорганизации стиха из кажущегося хаоса. Здесь возражение по поводу главного тезиса доклада Гаспарова, утверждающего, что в поэзии в отличие от прозы следующая строка всегда предсказуема. Отсюда финал: «поэзия — это такой размер, где каждая строка непредсказуема»

КОНЕЦ ЦИТАТЫ

...непредсказуема, несказуема, неизречённая - новый взгляд или ретро сегодня?
 
Впрочем, еще в начале нашей эры апостол Павел был восхищен до третьего неба, где слышал неизреченные слова (2 Кор.12). Он "более всех говорил языками" (1 Кор. 14:18)

Но это уже не метаметафора, а анаграмма, если по Кедрову. Но мы практики, а не теоретики. Будем проще, приведу свой набросок, это попытка отточить инструментарий, подглядеть, как возникает искра от соударения вторичных метафор:

Метафоричны корни слов
Так камни в мудрости источник
Ложатся обрамленьем точным
При разумении основ

Метагалактики окно
Открыли слов метаморфозы
Так зреет в виноградных лозах
Венерианское вино

Металл ментала плавит ум
Он словно хочет наглядеться
На солнечное пламя сердца
Источник фееричных дум

Верите? - я написал этот этюд в 12 строк (13-я название) за 371 секунду!