Ходит, бродит, кот пушистый

Ходит бродит кот пушистый,
Серо-мраморный в снегу.
Его взгляд, почти лучистый.
Не по нраву никому!
Ну, погладить, если только!
Дать по есть, а что потом?
С ним возиться, а за сколько?
Даром! Нет! Мы не возьмём!
Аллергия вдруг случиться!
Грязь и линьки без конца!
Вишь как шерсть его дыбиться!
По проси о нём Творца!
Пусть Он котика пристроит.
К сердцу доброму! А ваше?
Наше? Этого, не стоит.
Прочитав во взгляде старших.
Отошёл я на средину,
Пресловутых шести соток.
И сказал ушедшим в спину:
- Ну, пошли со мною, котик!
С Лёвой быстро мы сдружились!
Он, с родителями тоже!
Ещё больше за лучились,
Его глазки, когда ложе!
Папа сшил ему с любовью!
Из *порлоновой* подушки!
Ново модного покрою!
По краям, слышь,завитушки!
По средине мягкий коврик!
Он связал, крючком из стали.
И ещё приделал портик!
Чтобы лапки не свисали.
Кот влюбился в своё место!
И мурлыкал в ритме такта -
Крысы, мыши, если честно,
Разбежались все: На запад.
На восток. На юг. На север.   
В общем, братцы, кто куда!
На участке нашем клевер.
Стал являться без труда.
Ну и множиться, конечно.
Запах был, галантерейный!
Было нам смешно и, грешно!
- Да! билетик лоторейный!
Ваш сын вытащил, зимою!
Потишалися соседи.
Я вздыхал, убитый горем.
Утешаемый при этом.
Лёвой! Трущимся об ногу.
- Не горюй, всё поправимо!
Разленюсь я по немногу!
И вернуться крысы в зиму!
А пока, нарежь колбаски!
Мы, в охотку - по едим!
Расскажу тебе я сказки!
Что ты будешь до седин,
Помнить голубя *цылягу*.
Исцеляющего многих!
Подожди, сейчас я лягу!
И о сущностях двуногих.
Вспомню! Было, что то в детстве.
С ними было?! Только что?
Да не жадничай! по средствам.
Режь мясное, во! Ешчо!..
Лёва ел! Я сказки слушал!
Не затейливые правда!
Как нибудь вам дам по слушать!
Вот закончу эту, ладно?
Прожил он, у нас, лет двадцать.
Нет, соврал, чуть чуть по меньше.
И не буду долго хвастать.
Был моим, он другом меньшим!
Исцелителем - от хворей!
Утешителем в скорбях!
Молчуном при жарком споре!
Робким, тихим при гостях!
Кто бы видел, как прощался.
Он с отцом моим, умершим.
Как к щеке его прижался.
И, заплакал безутешно.
Отойдя к балконной двери.
И, с трудом её открыв,
На пороге в голос зверя.
По покойнику за выл.
А потом лежал на месте.
Где хозяин умирал.
И к его звериной чести.
Больше плакать не давал.
Ни себе, ни мне, ни маме,
Стойким был, не возмутимо!
Всё сидел в оконной раме.
И искал отца, не зримо...

А когда родилась дочка!
Кот её потешно няньчил. 
Ложил лапы у височков.
Колебался! Тешил значит!
Она, тут же засыпала!
Проникаясь в нежность пассов!
И почти не просыпалась!
Очарованная гласом
Его мимикою жестов.
Мордуленции забавной!
Он месил её как тесто.
Напевал, о самом главном!
Будто Боженьке молился!
За ребёнка, человека.
Так он с ней душою слился.
Выключалась даже дэка,
Что прокручивала диски.
С шумом моря, иль дождями.
Остывали в миг сосиски.
С тёртым сыром и грибами!
А когда дочь возрастала.
Кот, ложился возле ног!
Час блаженства наступала.
Подставлялся правый бок,
И луч солнца, из-за тучки
Нежно котика ласкал.
Мухи грелись на липучке.
Лету близился финал.
Хорошо! Уютно было!
Даже, чуточку - волшебно!
Жаль! Что времечко проплыло!
Всё на этом свете, бренно!
Но, осталась же частичка!
Тех деньков, что не вернуть!
И вот эта вот, страничка.
Сохраняющая суть!..