Я как-то пришел в воскресенье...

*   *   *
               
Я как-то пришел в воскресенье
В знакомый до боли бордель,
И выбрал там девушку Ксению,
И с ней завалился в постель.

И только девчонку хорошую
Я стал под себя подбирать,
Как кто-то, ввалившись в прихожую,
Пронзительно начал орать.

И вдруг забарахталась девушка
И мне зашептала: “Не лезь!
Приперся мой старенький дедушка,
Пронюхал козел, что я здесь”.

Скатившись с нее огорошенно,
Сказал я: “Но это же бред,
Ведь ты не соплячка с горошину,
Тебе ведь четырнадцать лет”.

Я встал и пошел разбираться –
Как был, со стоячей елдой.
А собственно, что мне стесняться,
Ведь я человек молодой.

Гляжу, нарушитель покоя –
Парнишка лет ста двадцати:
Грозится, махая клюкою,
Весь этот притон разнести,

Поскольку, мол, тут его внучка.
Но я возмутился: “Не ной!
Как смеешь, навозная кучка,
Ты мне отравлять выходной?!”

“Учти, старикашка-какашка, –
Я сухо сказал старику, –
Кулак мой обрушится тяжко
Тебе на тупую башку.

Ну да, я купил твою внучку
И вправе ее отсношать,
А также задать тебе взбучку,
Коль будешь и впредь мне мешать.

У нас, молодых, неизбежно ведь
Сношения требует кровь,
А ты вдруг решил, как при Брежневе,
Запрету подвергнуть любовь.

За это ль на штурм коммунизма
Мы шли в девяностых годах?
Как дам сейчас, старая клизма,
Хоть ты и в преклонных годах”.

И стал старикашку толкать я,
И выкинул с возгласом “брысь”,
И сгреб его внучку в объятья,
И смехом мы с ней залились.

И славно в тот вечер курилась
Любимая мной анаша,
И внучка над дедом глумилась,
Презреньем и гневом дыша.