Иван Зеленцов

ИВАН ЗЕЛЕНЦОВ
(род. в 1981 г.)

О чём писать поэту без судьбы,
без цензора, без августейшей плети?
Тираны так давно не хмурят лбы
над рифмами! И ссылка - в Интернете.
О чём писать поэту без любви,
когда и опыт, сын мгновений чудных,
и мозг, её лечить, как ОРВИ,
советуют постелью. Впрочем, - чур их! -
ты обмануться рад бы, но ничья
рука твою не обвивает шею.
О чём писать поэту без ручья,
пруда, деревни, леса рядом с нею;
без стрекозы; без утренней росы?
О времени? Безвременье такое,
что можно смело отменить часы
и календарь. И снимся мы покою.
Лишь юный Бродский, словно вечный boy,
смеется с выцветающей обложки.
О чём писать? О Боге? Бог с тобой,
ведь он живёт в сирене неотложки;
в забытом сне; в царапающем тьму
отсвете фар на потолке; в вигваме
шамана; между строк - и потому,
как бабочка, не ловится словами...

О чём писать? Хотя бы о звезде,
чей тусклый свет из городского смога
хоть иногда, но виден, и везде
тебя хранил до времени - от Бога,
от смерти, от любви и от судьбы...
...И белый лист - кромешная дорога -
тебя уже ведёт. Считай столбы -
есть время. До судьбы, любви и Бога.

Элегия

...И вновь в осенней маешься тоске,
и мертвый лист летит, сорвавшись, мимо
напомнить - все висит на волоске,
все, что тобой так искренне любимо.
Тебе, тебе который мог посметь
счастливым быть, о прошлом не жалея,
в конверте желтом шлет открытку смерть.
Октябрь, куда ведут твои аллеи?
Покуда ветры набирают прыть,
трепещешь, словно тонкая осина.
Как в чистом поле ветками укрыть
свой хрупкий космос - женщину и сына?
Таким нездешним холодом сквозит
так горек запах сырости и тленья,
что ныне вся душа твоя - транзит
от Бога до стихотворенья.

Фотоальбомы

Когда в кругу отчаянных дурил,
где даже дьявол не считался братом,
я торопливо юность докурил,
швырнув в окно, черневшее квадратом
Малевича, в постылый белый свет,
в котором я не мог увидеть света,
когда ее трассирующий след,
надрезав тьму, потух на дне кювета,
я верил, что ярчайшая звезда
когда-нибудь еще взойдет во имя
моих побед. И в то, что поезда,
куда не сел я, не были моими.
Но ночь густа, и небосвод свинцов.
И больно ранит каждый прошлый промах.
И, Боже мой, как много мертвецов
теперь живет в моих фотоальбомах!
Которым я так много не сказал
и для которых сделал я так мало,
чьи поезда покинули вокзал,
пока во мгле душа моя дремала.
И вот теперь слетают злость и спесь,
с меня, подобно переспелым сливам,
и знаю я: под солнцем счастье есть -
когда кого-то делаешь счастливым,
как будто свет незримая рука,
включает, с миром заново знакомя.
И кто-то шепчет: "Поспеши, пока
не стал ты просто карточкой в альбоме."

Рок

Коль нас сюда с рожденья бросили,
не всё ль равно, кто с неба льёт
тягучий снег в стаканчик осени
и добавляет гололёд?

Вдохни дорожку этой музыки,
уставший от других дорог,
и стайка муз, вспорхнувших с мусорки
с тобою злой сыграет рок

на самых лопнувших и тоненьких
вконец расстроенной души...
Покуда джинн пошёл за тоником,
ты - кровь из носу - напиши

одно желание: "Навеяны
нам кем-то смерть страна слова
и жить конечно не новее но
любовь любовь всегда нова

так дай мне роскоши и мужества
не впасть в банальность нелюбви
и не сойти с ума от ужаса
когда с любимыми людьми

меня сквозь трубы крематория
по капле будут пить с небес
пока не кончится история
покуда весь я не исчез