Безвкусие

Придет откуда-то предчувствие:
Мол, всё, что чувствовал – сотри.
И так на жизнь вокруг безвкусие
Усугубляется внутри.

Ленива мысль и притупляются
Все ощущения в тебе.
И за реальность не цепляется,
Нет упоения в борьбе.

Самосознание – инертное,
Всё чаще нравится болеть.
Одолевает скука смертная
И может, сука, одолеть.

И всё, что завтра миру явится,
Как будто знаешь точно ты.
И всё заранее не нравится,
Приелось всё до тошноты.

Во взгляде – пропасть безучастности,
В улыбке – хина и сарказм.
И от подобной мины, в частности,
Не избавляет даже спазм.

Оно холодное, как айсберга
Кусок, упавший в океан.
И от других навеки заперто,
Как особь в стае игуан.

Ты – над, чему не удивляешься,
Но смерть по сути такова.
И в чём-то ты уподобляешься
Удаву с именем Каа.

У змей особое внимание,
Что хладнокровны и мудры.
И в этом есть обоснование
Твоей онегинской хандры.

Душа устала, сникло сердце ли,
Погрязло сущее в среде.
Но продолжаешь по инерции
Ты фигурировать везде.

Пусть обезличены все линии
И прежний смысл – как битый туз,
Пусты глаза, что были синие,
И атрофировался вкус.

Пусть низким стало всё высокое,
Страстями властвует замок.
И ничего уже не ёкает,
И всё убийственней зевок.

Как будто жизнь – твоя Бастилия
(Забытый плач, забытый смех).
А ты – застывшая рептилия,
Что жутко действует на всех.

И пусть творит сердцебиение
Обратно пущенный отсчёт.
И за черту оцепенения
Всё то, что движимо, влечёт.

Нужно ль какое-то напутствие
Тому, кому что ночь, что день?
И для чего само присутствие
Твоё, насмешливая тень?

2014